— Но как же неистребимый дух человеческой свободы? — спросил Хорн. — Как совместить его с необходимостью восстановления рабства?
— Не знаю, — ответил Сэйр, потом пожал плечами. — Есть задачи, которые можно одолеть только напитавшись духом свободы. Но есть трудности, которые можно решить только постоянным, хорошо организованным трудом миллиардов. Кто может сказать, какой будет очередная угроза нашей расе? Мы до сих пор еще ни разу не встретились с чужим разумом. Кто может сказать, чем окончится эта встреча? А природные катаклизмы?.. А наши внутренние проблемы? Например, мутации… Знаешь, мне иногда снятся «безмолвные звезды».
— Что это такое? — удивилась Вендре. — «Безмолвные звезды»?
— Они расположены за Плеядами, — объяснил Хорн. — Более ста лет назад некоторые пограничные миры отправили в том направлении корабли с колонистами. С тех пор от них ни слуху ни духу. Отправлялись туда и торговые суда и тоже как в воду канули. Пока еще нет особых оснований для беспокойства. Вполне может быть, что они продолжили путь еще дальше в глубины вселенной, пока корабли способны нести груз. Однако кое-кто уже начал беспокоиться.
— Да, — согласился Сэйр. — Я тоже. Кто может сказать, что там случилось?
— Кто может сказать? — повторил Хорн. — Ву!
— Что за странная идея! — пожал плечами Сэйр. Глаза его сузились.
Хорн кивнул:
— Странная, но убедительная!.. Я задумался об этом, когда ты принялся утверждать, что Ву явился благодетелем человеческой расы. Оригинальная точка зрения… Конечно, у него было время, чтоб стать мудрым, рассудительным, много знающим и умеющим. Он мог бы стать великим движителем добра. Борцом со слепым напором истории… Он меня чему учил? Если что-то перемещается, ищи причину. Силу, которая творит это великое чудо. Причем сама по себе эта сила ни добрая, ни злая. Все зависит от обстоятельств и от того, кто подталкивает.
— Ты был хорошим учеником, — откликнулся Сэйр. — Я смотрю, ты поднабрался от него мудрости. Но запомни еще одну истину: судьей в споре добра и зла может быть только будущее.
— Ну, подобный базис — очень ненадежная штука, — возразила Вендре. — Может случиться так, что, действуя из самых лучших побуждений, можно оказаться в лапах дьявола.
— Сколько раз такое случалось, — подтвердил Сэйр. — Не зря говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Мудрый человек изучает проблему, но не берется судить. Он может исходить из каких-то внутренних пристрастий, но он всегда соображает, что это только его личная точка зрения. Некоторые люди озабочены только тем, как быстрее достичь цели. Для других очень важны средства, используемые для этого… Что ни человек, то своя собственная точка отсчета.
— Выходит, нет ничего определенного, — саркастически усмехнулся Хорн.
— Нет, объективность — функция будущего. Вот такая заумь, — улыбнулся Сэйр. — Только грядущее оценит и рассудит. А теперь вам следует поторопиться, до отправления корабля в Плеяды осталось мало времени.
Вызова долго ждать не пришлось.
Спустя шесть месяцев после падения Эрона до Плеяд добрался один из отправившихся когда-то в сторону «безмолвных звезд» кораблей. Его появление было подобно крику ужаса, это была мольба о помощи…
Предсказание сбылось!..
Во время войны с Кварноном были построены армады военных кораблей. На них находились прекрасно обученные экипажи, но даже короткое бездействие пагубно сказалось на боевой подготовке людей.
Теперь они были свободны и, охваченные одним стремлением, быстро восстановили боевую мощь флота.
К приходу врага потомки землян оказались готовы. На этот раз угроза исходила от тех, кто ничем не напоминал человека…
ЭПИЛОГ
Историк нарисовал последний иероглиф, поставил точку и, вздохнув, отложил кисточку. Потом провел ладонями по лицу, по седым волосам, которые на глазах начали наливаться чернотой. Щеки зарумянились, разгладились морщины… Что-то грузно плюхнулось на стол рядом с раскрытой книгой. Это был попугай, как всегда взъерошенный, одноглазый.
Попугай прошелся по столу и укоризненно выговорил:
— Иногда меня посещает странная мысль: не ошиблась ли я? Может, было бы лучше оставить тебя в катакомбах с дыркой в сердце?
— Я был бы не против, — после долгого молчания ответил Ву.
Тысяча лет… И еще полтыщи. Всякие личные желания давным-давно умерли, инстинкт самосохранения тоже, однако он никак не мог подвести черту: удерживала тревога за судьбу человечества. Его выживание зависело от него. Ву задумался: может, и в этом он ошибается?.. Вот и попугай, нахохлившись, изрекает:
— Не вижу никакой необходимости в продолжении маскарада…
— Маскарада? Иллюзия порой бывает куда убедительнее, чем реальность.
Он еще раз бросил взгляд на исписанную последнюю страницу. Столбцы древних китайских иероглифов заполняли ее всю, только внизу оставалось место. Для самого последнего, самого важного и необходимого значка, который, как дверь в комнату, одновременно служит и входом, и выходом.
Вздохнул, обмакнул кончик кисти в тушь и каллиграфически вывел — конец.
Вот он, итог, но не всей книги, а только длинной, длинной главы…