Происходили и многие другие события, но они не имели уже особого значения для Данна, который, исчерпав запас терпения, повел шлюпку обратно к скале, где был убит Кииз и едва не погиб сам. С яростью, происходившей от чувства полного отчаяния, он набросился на работу, наполняя мешки обломками породы и перенося их к куполу.
Он был занят особенно большим обломком породы, когда фал его скафандра дернулся. Данн молниеносно повернулся и, находясь в расстроенных чувствах, тут же вытащил пистолет.
Потом он присел за небольшим бугром, создавшем дополнительное прикрытие для него, не считая близкого горизонта. Фал продолжал подергиваться.
Данн начал осторожно продвигаться к той линии, которая подставляла его горизонт. Достигнув ее, он увидел фигуру в скафандре. Рука Данна крепче сжала рукоять пистолета. Найк оставалась в шлюпке, и он должен был защитить не только себя, но и ее.
Человек, надевший скафандр, выбрал костюм явно не по размеру, и у него не было оружия. Он двигался вдоль фала Данна, отчего тот и подергивался. Данн выругался. Он понял, что произошло. Найк покинула шлюпку, и при этом сама не присоединила страховочного фала!
— Стой! — крикнул Данн. — Ты с ума сошла! Без фала! Когда они вернулись на шлюпку, Данн яростно набросился на девушку.
— Ты сошла с ума! Я же сказал — оставаться в шлюпке и следить за радаром!
Она сжала губы и молча слушала.
Только теперь, когда опасность осталась позади, Данн почувствовал испуг.
Она ведь могла потерять фал и уплыть в пустоту!
— Мне пришлось бы искать тебя, если бы ты сорвалась! — рассерженно сказал он. — Зачем вышла из корабля? Какого дьявола?
— Ты сказал, чтобы я не пользовалась космофоном. Но тебя так долго не было, и я начала волноваться, что у тебя мог кончится кислород.
Данн посмотрел на манометр кислородного баллона скафандра.
Стрелка стояла почти на нуле. Минут через десять он мог потерять сознание от кислородного голодания.
— Извини, — сказал он с сожалением. — Ты права. Это я ошибался. Я мог погибнуть.
— Вы сказали, что начали бы искать меня, если бы я сорвалась. Почему?
— По той же причине, — сказал он. — Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось.
Она пристально смотрела ему в лицо, потом тряхнула головой.
— Нет, это не совсем та же причина. Но все равно, спасибо.
— Вы благодарите меня? Послушайте! Я прошу сделать мне еще одно одолжение. Ваш брат и я были партнерами. Теперь, когда его больше нет, его часть переходит к вам. Поэтому я вас хотел попросить, не согласитесь ли вы стать моим партнером до того момента, пока мы доберемся к следующему транспорту с Хоруса? Мне действительно необходим напарник. Что бы случилось, если бы вы не предупредили меня, и я не посмотрел вовремя на указатель кислорода?
Она снова пристально посмотрела на него, потом пожала плечами.
— Хорошо, — сказала она. — До следующего транспорта. Она помолчала.
— А теперь я приготовлю что-нибудь поесть.
— А я, — сказал Данн, — пойду к моим кристаллам.
— Кислород! — предостерегающе напомнила ему Найк.
Данн снова покинул шлюпку, и хотя снаружи ничто не изменилось, ему показалось, что все выглядит не так, как всегда.
В этот момент он услышал жужжание двигателей космоскафа. Корабль был совсем близко. Он тормозил.
Данн быстро заполнил магазин базуки максимальным — четыре — количеством снарядов. Он был готов стрелять при первом же намеке на опасность.
Когда от воя двигателей космоскафа, казалось лопнут перепонки, звук исчез, и завопил чей-то голос:
— Гуки идут! Выходите! Защищайтесь! Они приближаются! Над иззубренным краем скалы показался нос потрепанного космоскафа.
Данн чертыхнулся.
Глава пятая
Это был космоскаф того седого старателя по имени Смайдерс, который единственный в Кольцах работал в одиночку, без пары.
Исцарапанный нос космоскафа говорил о множестве осколков, которые ему приходилось толкать, разгоняя их для столкновения с другими осколками.
При столкновении скалы трескались, и появлялась возможность добраться до их внутреннего содержимого.
— Я слышал их! — объявил его голос. — Они шли по моему следу. Они гонятся за мной! Если вы, ребята, придете мне на подмогу, мы с ними справимся!
Данн подхватил уже наполненный рудой мешок. Он с силой потянул за фал, присоединенный к выступу рядом с люком шлюза, и поплыл к шлюпке.
— Выходите, слышите! Я вижу, ты прячешься внутри! Собирай свои заряды и бери базуку! Три человека имеют больше шансов в схватке, чем один!
Потом он, видимо, наконец как следует рассмотрел шлюпку и понял, что это не космоскаф. Очертания шлюпки должны были бы показаться ему незнакомыми. Шлюпки хранились в удлиненных наружных ангарах, которые можно видеть на внешних корпусах лайнеров и больших грузовых кораблей.
Пассажиры древних океанских кораблей почти никогда не видели их во время рейса. Их редко кто видит — они постоянно находятся закрытых ангарах, и не так часто случаются аварии, когда приходится прибегать к последнему средству спасения.
— Что за черт? — озадаченно потребовал разъяснений старатель. — Что за посудина?
Тормозной двигатель космоскафа ожил на несколько долей секунды.
Теперь корабль висел совершенно неподвижно относительно астроида и шлюпки. Он плавал в сотне футов от пластикового пузыря и рудного массива астероида.
Данн добрался до воздушного шлюза шлюпки.
Подтянувшись и забравшись в камеру, он мрачно сказал в шлемофон:
— Это частная собственность, Смайдерс! Я здесь работаю. Если бы я тебя не знал, я бы не стал сейчас разговаривать, я бы стрелял. Уходи!
Последовала пауза. Потом люк потрепанного космоскафа распахнулся. Показалась фигура человека в скафандре.
Прикрепив фал к зажиму на корпусе, человек оттолкнулся и поплыл к скале.
— Я же сказал — место занято! — процедил Данн.
С необыкновенной ловкостью человек связал двойную петлю, набросил ее на выступ скалы и одним рывком затянул. Потом невысокий старатель посмотрел на Данна.
— Стреляй, черт побери! Но ты потом еще пожалеешь! Я сейчас поднимусь к тебе, чтобы мы могли поговорить.
Данн многозначительно поднял базуку. Коротышка издал звук, означающий, очевидно упрек. Он продолжал двигаться. Он не представлял опасности.
Убить его сейчас — значило совершить бессмысленное убийство.
Данн не нажал спуска. Он чувствовал негодование человека вынужденного уступить, чтобы сохранить уважение к себе.
Маленький старатель с необыкновенной для условий невесомости ловкостью добрался до люка шлюпки. Руки он держал демонстративно на высоте плеч и ждал, пока Данн не присоединится к нему.
Сцепив зубы, Данн влез в камеру шлюза.
В соседстве с мешком руды и в тесной камере Данн не мог бы воспользоваться базукой, но у него было другое оружие наготове.
Через тридцать секунд раскрылась внутренняя дверь, и Данн опустил пистолет в кобуру. Он забросил мешок с рудой внутрь шлюпки.
Смайдерс снял свой шлем. Он ухмылялся. Данн тоже снял шлем.
— Ну, в чем дело? — резко спросил он. — Я спокойно мог бы пристрелить тебя, Смайдерс, совершенно спокойно.
— Стрелять каждый умеет, — охотно согласился старатель. — Но никто никогда этого не делает. Если я нахожу подходящую скалу, я каждый раз, начиная шуметь, поминаю гуков и всех святых. Если кто-то уже на ней работает, он поймет, что это я, и он знает, что я старый и ненормальный, и он не будет стрелять.
— И ты им это объясняешь? — язвительно спросил Данн. — И в том случае, если они понимают, что ты можешь рассказать, где они работают и насколько богатая у них жила?
Смайдерс кивнул.
— Конечно, я им говорю. Но обычно я никого не встречаю. К тому же все знают, что я ищу гуков, а не кристаллы. Я добываю ровно столько кристаллов, чтобы купить припасы на очередном транспорте, а потом отправляюсь искать гуков. Хитрые твари! Они шпионят за нами, прилетают с Тотмеса. И только у них выпадает случай настигнуть старателя, как — пфф! — ему крышка. Он исчез! Недавно я повстречал один космоскаф, приветствовал его по космофону, так они тоже слышали эти звуки, похожие на чириканье, эхо двигателей гуков. Этот парень, Хейн, он тоже их слышал. Но потом гуки скрылись.