пока эти бесноватые не пустили в ход гранаты. Ползти по скольз-
кой бугристой мостовой было трудно, простреленная нога силь-
но белела и опухла, однако остановиться обозначало явную
смерть. Надо вползти в подъезд, тогда может быть удастся спря-
таться. Позади милиционеров послышалось тяжелое дыхание:
толстый полковник, поддерживаемый под руки двумя амбала-
ми, приближался к РОМОНу. Хриплым голосом боров право-
порядка натужно заорал:
– Стреляйте, стреляйте, не дайте этой мерзавке уйти.
Врежьте по ней гранатометом.
Кроавый выверт
Где-то вдалеке и в самом деле бежал боец с гранатометом.
И это в центре Москвы? Словно это была не столица страны, а
город Грязный во время зачистки. Фиалковая подползала к
подъезду, уже теряя сознание, в этот момент чьи-то сильные
руки подхватили ее и потащили вверх по ступеням. Из грана-
томета тем временем ударили по баррикаде, от взрыва полете-
ли обломки деревьев и камней, из которых та была сложена.
Подбежало еще несколько гранатометчиков, по остаткам бар-
рикады продолжали хлопать выстрелы, один из зарядов уго-
дил точно в квартиру жилого дома, убив разом целую семью и
вызвав пожар. Полковник продолжал истерично орать, требуя
залить все огнем. Бойцам РОМОНа утром дали изрядно выпить
для храбрости, и они старались во всю дурную мощь. Взвод гра-
натометчиков был пригнан не случайно, видно, кто-то хотел
устроить провокацию и пролить побольше крови. Вероятно, эта
идея шла из самых верхов, и цель была понятна – любой ценой
дестабилизировать обстановку, сорвать выборы в парламент,
а в будущем и выборы президента. Появление при дурковатого
полковника тоже не было случайным. Этот субъект был одним
из немногих, кто мог пойти на любое преступление, однако со-
бытия 3–4 октября показали, что бандитов, способных нару-
шить конституцию и стрелять в свой народ, у нас, к сожале-
нию, не мало. На выстрелы стала собираться толпа, да и запад-
ные журналисты были тут как тут. Будь на месте полковника
умный человек, он бы сразу понял, что пальбу пора прекращать
и убирать РОМОН, пока не поздно. А этот вандал продолжал
надсаживаться, как одержимый. Повинуясь его приказу, не-
сколько ромоновцев ринулись в подъезд, стремясь настигнуть
беглянку. Дверь подъезда оказалась запертой и забаррикади-
рованной, ромоновцы начали высаживать ее силой. Сверху на
них полетели камни, видно, часть манифестантов укрывалась
здесь от врагов. Полковник продолжал что-то реветь, тем вре-
менем появился здоровенный солдат с ракетной установкой на
плечах.
– Взорви их всех, – завопило животное в погонах.
Солдат, явно, колебался, тогда сам полковник подбежал к
нему, сорвал предохранитель, затем решительно навел прицел
на этаж, расположенный чуть ниже крыши, никто из РОМОНа
его не остановил. Нажав трясущимися руками на пусковой ме-
ханизм, живодер запустил в действие мощные реактивные ра-
кеты. Отдача повалила солдата, а полковник едва успел отско-
чить в сторону. Смертоносные заряды обрушились на живой
дом, взрывы обвалили верхние этажи, те, в свою очередь, по-
добно костяшкам домино, обвалили нижние. Падающие пане-
ли обрушились и на бойцов РОМОНа, продолжающих колотить
в забаррикадированную железную дверь. Их поубивало на мес-
те, погибли также многие жильцы дома, были жертвы и среди
защитников. Половина многоэтажного дома рухнула. Полков-
ник бешено захохотал, радуясь разрушениям. Неожиданно его
передернуло – и жирная туша, неуклюже подпрыгнув, упала в
грязную лужу. Видно, и среди РОМОНа нашлись честные люди:
из пустой башки полковника стекала кровь, а из рваной раны в
черепе были видны мозги.
Наташа Фиалковая пришла в себя, выглянув в разбитое
окно и увидев разбросанные, искалеченные, обгоревшие, разор-
ванные трупы, чуть опять не упала в обморок. Но яростная
вспышка гнева помешала ей вновь потерять сознание.
– Я этого вам никогда не прощу! Клянусь, что этот режим
будет свергнут и они дорого заплатят за это! Банду Елкина под
суд! Да здравствует свобода, равенство, братство!
Россия сбросит мрак кошмарный сна!
Режим сочтет последние минуты!
И на обломках подлой, мерзкой хунты
Напишут кровью наши имена!
Закончив гневную тираду, растрепанная, окровавленная
девушка показала кукиш. От величайшего напряжения со-
знание вновь померкло, и Наташа погрузилась в черную бар-
хатную тьму.
Война – естественное состояние мира!