– Тридцать минут, – сказал Доран, открывая дверь челнока. – А потом я иду за тобой.
Солара не доверяла собственному голосу, так что просто кивнула, спрыгнула на стальной пол и прошагала к передней части огороженной площадки, где около железной двери, ведущей к воздушному шлюзу, стояло двое вооруженных мужчин. На первый взгляд они мало походили на пиратов – обычные люди с улицы. Разве что более откормленные.
Один из охранников – лысый бугай со второй парой глаз, вытатуированной на черепе – указал на очерченный на полу круг и велел:
– Встань там.
Солара послушалась, и луч с потолка просканировал ее на предмет наличия оружия. Едва он исчез, она сложила руки на груди, убедившись, что татуировки на костяшках прекрасно видны. Сработало. Охранники едва заметно, но явно уважительно кивнули. Хоть какая-то польза от этих меток.
– Топливный блок, да? – уточни первый.
Солара кивнула.
– Пятьдесят тысяч фишек.
Она притворилась, будто обдумывает предложение, тогда как на самом деле напряженно отсчитывала шестьдесят процентов. Половина от пятидесяти – это двадцать пять, и десять процентов от пятидесяти – это пять. Итого тридцать?
Перестраховавшись, Солара накинула еще пятерку:
– Тридцать пять.
– По рукам. Можешь оплатить внутри, вторая комната справа. Я отдам блок твоему пилоту.
Нажатием кнопки он открыл дверь в камеру воздушного шлюза – небольшой отсек, контролирующий герметизацию. Но когда попытался открыть следующую дверь, ведущую на корабль, она не поддалась.
– Хреновина опять заела, – пробормотал охранник.
– Наверное, проблема в сенсорах люка, – догадалась Солара и кивнула на пункт управления за стеклом, где другой пират хмуро пялился на приборную панель. – Спросите вашего друга, мигают ли ангарные лампочки.
Лысый бросил на нее скептический взгляд, но вопрос задал, а через мгновение коснулся своего наушника:
– Он говорит, что все светится.
– Значит, нужно почистить сенсор, – сообщила Солара. – Это легко исправить.
Лысый насмешливо обвел рукой огромный ангар, затем указал себе за спину:
– Как сенсоры люка связаны с воздушным шлюзом?
– Меры безопасности. Сами подумайте: что случится, если обе двери, – Солара кивнула на двери перед и за собой, – будут открыты одновременно с наружным люком?
Уголки рта охранника поползли вниз.
– Нас засосет в космос.
– Нас вышвырнет в космос, – поправила она. – Так что корабль не позволит открыть дверь, ведущую внутрь, пока не убедится, что ангар герметичен. – Покинув шлюзовую камеру, Солара устремилась к люку и жестом позвала лысого за собой: – И если сенсор загрязнился…
– То будет посылать неправильный сигнал?
– Именно!
Как она и думала, датчик на другом конце ангара оказался покрыт толстым слоем грязи. Протерев его подолом туники, Солара отступила и продемонстрировала результат охраннику.
– И все? – спросил он.
– Ну, давайте проверим, сработало ли.
Они вернулись к шлюзу, и дверь без проблем скользнула в сторону.
– Видите? Легко исправить, – сияя, повторила Солара.
Вместо благодарности за починку лысый уставился на нее так, будто она головоломка, которую он не может решить. Затем поднял указательный палец, отвернулся и, тихонько с кем-то переговорив, вновь посмотрел на Солару:
– Демаркус приглашает тебя присоединиться к нему за столом.
Ее горделивая усмешка дрогнула. Солара не хотела связываться с Демаркусом. К тому же никто не выдал ей инструкцию, как вести себя за ужином с пиратом. Вдруг она возьмет неправильную вилку и развяжет войну?
– Спасибо за предложение, – выдавила Солара, – но меня… эм… ждет долгий обратный путь, и моему капитану так нужен этот блок…
Она сразу поняла, что ляпнула глупость.
– Наш босс, – повторил лысый, будто для имбецила, – приглашает тебя к своему столу. Немногие вне Братства удостаивались такой чести.
Больше он ничего не добавил, но, судя по тону, выбора особо не было.
– Конечно. – Солара постучала себя по правому уху. – Прошу прощения. Я в прошлом году частично оглохла из-за боев без правил. С удовольствием поужинаю с вашим боссом.
Охранник проводил ее внутрь и велел следовать прямо по коридору до большого зала в центре корабля. Солара поняла, что на верном пути, когда запахи ржавчины и металла сменились ароматом жареного мяса и выпечки. Желудок заурчал так громко, что его можно было расслышать даже сквозь растущий гул голосов, и в попытке успокоить его, Солара прижала руку к животу. Она не могла показать здесь свою слабость – даже чувство голода. Впрочем, зря беспокоилась: стоило добраться до главного зала, и аппетит сморщился, точно листва в мороз.