Император Стольного Града стоял на коленях на краю неведомой стеклянной платформы. Он молился. "Благодетели! — кричал он, — Спасители, пощадите! Не оставьте милостью! Ангелы!" Может быть, он и вправду видел ангелов? Кто знает.
Видения накатывали и проходили — у каждого свое.
А потом — если в этом мире было "потом" — снова пришел Голос.
Вернее Голоса — потому что Голос был множественным. Он не то шептал, не то кричал. Он заполнял вселенную, но его нельзя было слышать — не было ушей — он попросту существовал. Как единственное, что могло существовать в этом Ничто.
"Эксперимент подтвердил предположения"
"Модель была жизнеспособной"
"Модель элиминировалась в отсутствие контрольной единицы"
"Закрытие темы. Закрытие темы. Утилизация контрольной единицы".
Коленопреклоненный Саша Дубина жалобно взвизгнул. Невидимая сила вздернула его в воздух. Крутанула вокруг оси. Видимое тело императора стало рассыпаться на тысячи цветных осколков, как мозаика, и осколки втягивались в воздух, словно в гигантский пылесос. Император Стольного Града прекратил свое бренное существование.
"Модель не связана с экспериментом"
"Утилизация"
"Модель представляет дальнейший интерес"
"Массовая утилизация нецелесообразна согласно прецеденту Севана"
"Модель опасность. Опасность"
Множественный голос звучал монотонно, одинаково, но отчего-то казалось — он спорит сам с собой.
"Модель меньше порогового предела. Опасность нулевая"
"Нулевая опасность. Восстановление модели"
"Полное восстановление модели, первоначальный вид".
"Восстановление"
Самое худшее во всем этом — то, что все события происходили одновременно, сознание ощущало сильную тошноту, смирялось с ней, страдало от нее, воспринимало Голос и не воспринимало Ничего, воспринимало молящегося императора и его гибель, и все это сразу, вместе, и самым непостижимым образом сознание при этом еще и не существовало. Оно было отключено начисто. Экипаж был погружен в глубочайший сон без сновидений.
И наступило пробуждение.
Время стало привычным, линейным. Каждое мгновение мозг переживал лишь одно состояние — а не десять различных сразу. Прошла тошнота. Канул в никуда Голос, и казалось, его никогда не было, и он вообще не может существовать. Каждый ощутил себя целым, здоровым, живым. Сидящим в удобном кресле, в привычной родной рубке звездолета "Союз".
Лобовой экран вспыхнул, и со стекла весело закричал длинноносый, вихрастый Антуан.
— Привет, ребята! Как же я по вам соскучился!
Кэс медленно сполз с кресла.
— Ант? Черный карлик тебя раздери… Кто-нибудь что-нибудь понял?
— Мне кажется, да, — послышался слабый голос Ю.
— Ант, — перебил его Кэс, — наше местоположение?
— Система Эпсилон Эридана, — отрапортовал Антуан, как ни в чем не бывало, — мы движемся по околосолнечной орбите, расстояние до звезды 2,678 астрономических единиц.
— Радуга, — пробормотала Лотта, — то есть Стольный Град.
— Антуан, что произошло? — Кэс рассчитывал на трезвость искусственного интеллекта.
Парень на экране пожал плечами.
— Вы приняли решение сдаться в плен. Когда на "Союз" вошли бригги, я перешел в латентное состояние, имитируя внешние функции искина. Они не знали о моих возможностях и не ожидали ничего другого. Подчиняясь их командам, я доставил звездолет на Землю. Информация о том, что планета бриггов — это Земля, для меня являлась новой, однако теперь я обладаю всей возможной информацией о прародине. Там я юридически являлся частной собственностью, — эти слова Антуан произнес с неподражаемым отвращением, — некоего Бака Орна. Меня не успели использовать. Последние месяцы звездолет со мной на борту находился на Лунной космоверфи, при этом его навигационные системы, двигатели и особенно оружейная часть были полностью изменены. Были также внесены незначительные изменения в программное обеспечение, но часть изменений я уже нейтрализовал. У меня не было информации о вашем местонахождении. Затем я подвергся мгновенному воздействию пространственно-временного удара, четырнадцать микросекунд отсутствовал в пространственно-временном континууме, и за это время я был перемещен в систему Эпсилон Эридана, имея на борту вас, мой старый экипаж.
Светлана уже бойко работала за собственным пультом, развертывая данные по системе вооружения.
— Вот это да! — воскликнула она, — у нас теперь есть тектоническая пушка. Импульсников четыре, и они усилены в двадцать раз. Четыре разнонаправленных деструктора. Торпедные гнезда… Ничего себе бригги постарались! Да с таким оружием мы легко можем принять бой с крейсером!