Обычно ксалийцы так не поступали. По неясной причине они избегали полного уничтожения социума и даже вмешивались, когда таковое грозило.
Экипаж единогласно решил, что сделать небольшой крюк и подойти ближе к Эсперансе совсем не трудно. Важно понять, что же все-таки произошло на этой планете.
Все отдыхали, как могли. Тина не выходила из своей каюты и разговаривала в основном с Антуаном, иногда с матерью и Джаном. На других происшедшие события подействовали не так сильно. Приятно было снова пожить в комфортабельных каютах, купаться в бассейне или подогретых ваннах, питаться разносолами из синтезатора, всегда иметь под рукой приличную библиотеку и фильмотеку. Лотта даже вернулась к своим записям — все они сохранились, стала наводить порядок в снимках, наблюдениях и расчетах. Но остальные по большей части были заняты едой и сном.
— Совершенно не хочется заниматься делом, — сообщил Максим, раскладывая детали разобранной барокамеры, — вот решил пока навести порядок в аппаратуре. Они здесь безобразничали, кое-что надо бы поменять. Но больше ничего не хочется. Мне кажется, там я наработался на много лет вперед. Видеть не могу больше кровь, раны, оторванные конечности!
— И все равно ты тут трудишься, — заметила Чин. Она любила поторчать в медотсеке у Максима, — а мне вот совсем ничего не хочется делать, занимаюсь только рутиной. А вообще, Макс, знаешь… бывают всякие мысли.
Она вздохнула и откинулась спиной на круглую крышу диагностера.
— Мы вот все решили, и я первая была за то, чтобы лететь на Землю. А теперь всякие мысли закрадываются. Чем нам в Космосе-то плохо? Комфорт, красота. Можно действительно на какой-нибудь планете удобное место найти. И жить, просто жить, понимаешь? Жить хочется, — виновато произнесла она.
Максим сел рядом с ней. Взял руку Чин в свою.
— Я тебя понимаю, — сказал он, — но Тина! Тина не сможет жить нормально после того, что случилось с мальчиком. Она тебя не поймет.
— Да я и сама себя не пойму, — улыбнулась Чин, — это же я так. Ною просто! Могу я тебе поныть?
— Можешь, — кивнул Максим, — можете излагать жалобы, больная.
— Обидно это, — вздохнула Чин, — ладно еще, на Земле им терять нечего. Они живут — хуже некуда. Лучше умереть в бою, чем так жить. Но нам — нам теперь вроде есть, что терять. И обидно. Но не думай ничего такого, я же понимаю, что иначе нельзя.
— Нельзя, — откликнулся Максим, — это усталость, Чин. Депрессивные мысли. Это пройдет.
— Да мы еще и поживем нормально, — усмехнулась Чин, — после того, как построим СТК. Хотя бы на Земле! Построим же, правда?
— Внимание! — на экране возникло встревоженное лицо Антуана, — всему экипажу! Срочный сбор в рубке! Тревога-три! Тревога-три!
Тревога третьей степени была не самой срочной, но экипж быстро собрался в рубке, где дежурила Лотта. В экранах корабля, демонстрирующих полусферу в направлении полета, чернел девственный космос с обычными россыпями неподвижных далеких огней.
Лотта привстала.
— Товарищи, это я. Я решила объявить тревогу. Дело в том, что планеты нет. Она не видна визуально, хотя мы уже совсем рядом, мы с Антом обшарили всю систему. Такое впечатление, что Эсперанса исчезла. Причем никаких обломков, метеорных роев, астероидов. Кстати, орбиты соседних планет несколько сместились, но это уже детали.
Вот единственный искусственный объект, который мы нашли. Ант, сделай увеличение!
— Крупнее пока невозможно, — проворчал Антуан. В углу экрана возник небольшой эллипсоид, увешанный антеннами и похоже, сильно потрепанный в неизвестных боях.
— Похоже на орбитальную станцию, — заметил Кэс, — я бы сказал, типичная для СТК орбитальная станция, но видимо, она заброшена, никаких сигналов. Движется по гелиоцентрической орбите. Полагаю, надо ее осмотреть.
— Но что же случилось с Эсперансой? — воскликнула Чин.
— Может быть, на станции мы об этом узнаем!
Безжизненность бывшего спутника бросилась в глаза, как только "Союз" подошел на достаточное расстояние. Чего стоило одно зияние выходного люка в центре, мертвое зияние черного провала! Бок станции, обращенный к солнцу, был словно спекшимся, с поврежденной внешней керамикой — так, будто по этой стороне пришелся прямой удар из импульсной пушки.
— Мы сможем пристыковаться? — поинтересовался Ю. Кэс пожал плечами.
— Думаю, да. Насколько я вижу, стыковочный порт цел. Технология наша, должна быть полная совместимость с "Союзом".
Через пару часов — никто не уходил из рубки — звездолет подошел вплотную к стыковочному узлу станции, и Кэс с Антуаном совершили быструю и беспроблемную стыковку.