Борода Владимир
Звезды Для Командора
Часть первая. "ПАРТИЯ"
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Юрий Заикин, майор авиации, сидел хмурый и недовольный. Сидел в кресле авиалайнера, с монотонным гулом рассекающего необъятные пространства Родины. Заикин летел в Омск, индустриальную дыру Сибири, на секретный завод "Каскад". "Каскад" выпускал секретную космическую технику, а майор Заикин был космонавтом. Вот его начальство и командировало на митинг рабочих завода, посвященный сдачи, естественно досрочной, очередного советского космического корабля, бля, мудаки эти митингуют, говно сдали досрочно, ребята рассказывают, что и в космосе приходится доводить и ремонтировать технику говеную… Заикина начальство послало не потому что он был наиболее известен среди космонавтов, а по простой причине — Заикин был космонавт-дублер.
Юрий Иванович Заикин имел один плюс и два огромных минуса. Но начальство терпело Заикина и даже по-своему любило его. Заикин был нечестолюбив. Полностью. А для человека, чья профессия является в конце семидесятых годов двадцатого века желанной и пламенной мечтой всех советских детей, отсутствие честолюбия было по крайней мере странно. Но начальство эта странность устраивала. Майор, летчик-космонавт Заикин, был вечным дублером. Он не просился в космос и в бархатный сезон в Ялту, он не просил ни квартиру, ни машину, ни внеочередного звания. Его устраивало все. И начальство смотрело сквозь пальцы на два огромных минуса Заикина.
Заикин обожал женщин и боготворил вино… Ни что не ново под луной. При виде женщины, которая с точки зрения Заикина хочет гребстись, у него в штанах начинался, говоря по интеллигентному, сухостой. Заикин был женат однажды и навсегда, ни кто не позволит космонавту, человеку, жизнь которого является образцом для подражания всего молодого поколения Советского Союза, развестись… Вот и нес Заикин тяжкий крест юности, один раз вдул Машеньке в подъезде встояка, а платить приходится всю жизнь. Ну а про водку, вино, коньяк, самогон, чачу, пиво, ликер, аперитив, ну и так далее, и говорить нечего. Грешен, грешен, а кто без греха? Еще больше нахмурившись, Заикин горестно махнул рукой и выбил разнос у стюардессы, шествовавшей по проходу.
— Товарищ майор! Что же вы, аккуратней надо! -
все это и еще многое другое, стюардесса бубнила стоя в популярной в народе позе — мама моет пол, так как собирала осколки от бокалов и бутылок. Весь салон неодобрительно смотрел на Заикина, а сам же Юрий Иванович на обтянутый синей юбкой зад стюардессы. В штанах было спокойно — стюардесса и Заикин уже побывали в летящем на высоте 11000 метров туалете. Вместе и довольно таки продуктивно. А поэтому Заикин лишь проявлял, так сказать, дежурный интерес. Хотя зад был симпатичен.
Конечно, разве может в засранный Омск лететь Коростылев, дважды герой Советского Союза. Нет, не может, ведь он дважды обосрался на орбите и честно получил за это героев. Может быть начальство могло послать в хренов "Каскад" Амохина? Ну где же это видано, чтоб человек вернулся с орбиты и через два месяца в засранный Омск? Нет, такого ни где не видано, после орбиты, обосранных штанов от перегрузок и страха, и всех прочих удовольствий, положено лететь в Париж, Берлин (конечно восточный), ну на самый худой и кривой конец с триппером, Киев или там Ялта. Но уж конечно ни Омск, индустриальный центр Западной Сибири, форпост нефтеперерабатывающей промышленности, славящийся своими парками и дворцами культуры, население достигает девятьсот тысяч мудаков, зимой мерзнущих, а летом…
— Наш авиалайнер приближается к центру индустриальной мощи Западной Сибири, городу Омску, славящемуся своими зелеными парками и дворцами культуры…
Перегрузки майор Заикин переносил легко. Он обсерался лишь при десяти "Ж". А при посадке этого задроченного автобуса было от силы один. Поборов подступившее к самому горлу спиртное — коньяк, выпитый еще в Москве, в буфете аэродрома, водку, уже выпитую в самолете с командиром экипажа, усилием воли загнав его назад в желудок, космонавт-дублер отстегнул ремень и двинулся на почетный, передний выход. Полагающийся ему вместе с немногими льготами. Открывая и закрывая рот, с целью ликвидации воздушных пробок в ушах.
Над аэродромом, над аэродромом, лайнер пробежал, как по судьбе, а стюардесса оказалась ни чего, ни чего, Заикин махнул командиру экипажа, поблагодарив его за водку, стюардессу и благополучную доставку в засратый Омск, морду обожгло морозом, да-да, она объявляла — за бортом лайнера -37, у самого трапа черная "Волга" и три приплясывающих фигуры. В дубленках, ондатровых шапках, пышущие водочным духом.