— Да ну, а я пытаюсь защитить Реджи. Он наш младший брат, Сириус, ты тоже должен попытаться защитить его, — сердито сказала Касс, ее глаза были полны огня. Она не могла поверить, что он все еще использует оправдание «защиты ее». Конечно, было здорово, когда кто-то присматривал за тобой, но прямо сейчас Регулус нуждался в этом больше, чем она. Он буквально собирался нанести удар в спину самому злому и сильному человеку на планете. Ему нужна была вся защита, которую он мог получить, и тот факт, что Сириус все еще не видел этого, сделало ее более чем раздраженной.
— А как насчет Хейзел? — спросил Сириус, теперь его голос был устрашающе спокоен.
Вот и все. Это была последняя фраза:
— Не смей, блядь, втягивать в это мою дочь! — Кассиопея взревела, вскакивая на ноги и подходя к Сириусу, сильно тыча его в грудь: — Ты знаешь, я люблю ее больше всего на свете, и именно поэтому я должна это сделать. Я должна бороться за ее будущее. Тебе не понять.
— Ты совершаешь серьезную ошибку, — сказал ей Сириус, прожигая ее взглядом.
— Убирайся.
— Что?
Она сделала шаг назад: — Я сказала, убирайся к черту!
========== 34. ==========
Комментарий к 34.
Приятного прочтения!
В то утро Кассиопея очень крепко обнимала Хейзел. Она не знала почему — может быть, это было связано с ее материнскими инстинктами, или, может быть, потому, что в глубине ее сознания было ноющее чувство, которое говорило ей, что они не должны идти в пещеру, — но она не хотела отпускать. Хейзел не возражала, она обожала объятия обоих родителей, так что Кассиопея держала ее очень крепко, и для младенца это было как рождественское утро.
— Я люблю тебя, — сказала ей Касс в сотый раз за это утро, а улыбка появилась на ее лице, когда она смотрела, как Хейзел играет с ожерельем на шее Касс, хихикая, когда услышала слова своей мамы: — Мама любит тебя, ты же знаешь это, верно?
Хейзел захихикала и захлопала в ладоши. Кассиопея почувствовала, как ее сердце тает. Неважно, сколько раз она видела улыбку на лице своей малышки или слышала, как она смеётся, это все равно вызывало слезы на ее глазах. Быть матерью — это то, о чем Кассиопея никогда по-настоящему не мечтала, но это определенно было лучшее, что когда-либо случалось с ней. Это было похоже на ее истинное призвание.
— Вот где две мои любимые девочки.
Касс обернулась, улыбаясь еще шире, когда увидела, как Ремус входит в спальню Хейзел. Он улыбался ей, но Касс заметила беспокойство в глубине его темных глаз. Глаза, которые выглядели точь-в-точь как у Хейзел.
— А вот и наш любимый мальчик, — усмехнулась Кассиопея, незаметно подмигнув ему. — Итак… Я тут подумал.
Ремус приподнял бровь.
— О чем? — спросил он, положив одну руку на спину своей невесты, а другую — на спину Хейзел, улыбаясь, когда маленькая девочка захлопала в ладоши.
— О нас, — выдохнула черноволосая, ее глаза мерцали жизнью, когда она посмотрела на гораздо более высокого мужчину, — может быть, когда все это закончится, мы наконец сможем сыграть свадьбу, которую должны.
— Звучит идеально, — усмехнулся Ремус, наклоняя голову, чтобы запечатлеть поцелуй на ее губах. — Я люблю тебя.
— Я люблю тебя больше.
***
— Ты нервничаешь? — спросил Регулус, взглянув на свою сестру. Он, конечно, тоже сейчас беспокоился, когда они стояли на окраине пещеры, слушая, как волны яростно плещутся вокруг нее, когда ночное небо потускнело. Кричер стоял прямо за ними (Регулус настоял на том, чтобы привести домового эльфа, приказав ему уничтожить крестраж, поскольку темная магия не влияла на существ так сильно, как на волшебников и ведьм).
— Нет, — довольно быстро ответила Кассиопея, — а ты?
— Нет.
Она сухо рассмеялась:
— Мы оба сейчас лжем? — спросила она, глядя на своего младшего брата. Как только их глаза встретились, они оба поняли, что чувствует другой; совершенно напуганный до чертиков. Пронзительные голубые глаза Кэсс были полны беспокойства за себя, за Регулуса и за своего ребенка.
— Похоже на то, — нервно усмехнулся он, почесывая затылок, — еще не поздно повернуть назад.
— Я не оставлю тебя, Реджи, — строго сказала Кассиопея. — Сколько раз я должна тебе это повторять? А теперь, давай, займемся этим дерьмом.
Регулус не ответил, вместо этого он схватил Касс за руку. Этот жест принес небольшое утешение и брату и сестре, но тревога все еще оставалась в их венах, когда они вошли в темную пещеру. Кассиопея вытащила свою палочку, используя ее в качестве источника света, оглядываясь вокруг, прежде чем взмахнуть палочкой, осветив большую часть пещеры.
Внутри пещера казалась больше, чем снаружи, и вокруг нее были разные маленькие островки. Было темно, единственный свет исходил от заклинания Касс. Дрожь пробежала по ее спине; они оба не могли отрицать жуткую атмосферу, исходящую от этого места. Больше не было слышно, как разбиваются волны о скалы, вместо этого единственное, что можно было услышать — это их неглубокое дыхание.
— Что нам теперь делать? — спросила она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на своего брата, она проглотила свой страх.
— Мы должны пойти туда, — Регулус указал на маленький островок посередине. Прищурившись, Кассиопея смогла разглядеть, что камни там выглядели более кристаллизованными, а посередине гордо возвышался кубок.
Она собиралась спросить его, не нужно ли им переплыть — чего она действительно не хотела делать; вода казалась почти черной, под ней ничего не было видно, не говоря уже о дне. Это действительно напугало ее, но она заметила маленькую гребную лодку, теперь слишком далеко от них. Касс молчала, пока Регулус использовал свою палочку, чтобы подвести лодку ближе. Не говоря ни слова, они сели в лодку, а Кричер подвез их к берегу.
Это заняло гораздо больше времени, чем ожидала Кассиопея, и с течением времени она не могла не испытывать все большего беспокойства. Было ли плохо, что часть ее хотела, чтобы Кэсс никогда сюда не приходила? Чего бы она только не сделала, чтобы вернуться домой и уютно устроиться на диване с Ремусом и Хейзел.
Судорожно вздохнув, Кассиопея выпрыгнула из лодки, стараясь не касаться мутной воды. Она не сводила глаз со своих ботинок, когда услышала, что Регулус и Кричер следуют за ней. Пройдя дальше по маленькому островку, ее пронзительные голубые глаза остановились на кубке. Внутри него была мутная вода, однако она смогла что-то разглядеть прямо на дне.
— Это оно?
— Да, — кивнул Регулус. Он встал рядом со своей сестрой, держа в руке что-то похожее на устрицу, — я собираюсь это сделать.
— Подожди, что? — глаза Кассиопеи расширились, она резко повернула голову к Регулусу: — Ты с ума сошел? Передай мне это, — она протянула руку.
Регулус покачал головой, его хватка на предмете усилилась.
— Касс, пожалуйста. Мне нужно это сделать, хорошо? Я тот, кто втянул нас в эту передрягу, и я вытащу нас отсюда, — затем он повернулся к Кричеру: — Ты уничтожишь это, не так ли?
Домашний эльф кивнул: «Конечно, мастер Регулус».
Регулус нерешительно сделал шаг ближе к кубку. Кассиопея заметила, что его рука немного дрожит. Сердце девушки яростно колотилось в груди, когда она нервно наблюдала за братом. Когда он сделал первый глоток, его лицо исказилось от отвращения. Наклонившись, Регулус начал кашлять, часть воды стекала с его губ.
Кассиопея бросилась к нему, ее рука схватила его за руку, когда она помогла ему встать.
— Реджи…
— Я… я должен… я должен это сделать, — он закашлялся, в его глазах была решимость. — Не… не позволяй мне останавливаться.
— Редж.
— Кассиопея, пожалуйста, — его глаза встретились с ее глазами, когда он умолял ее.
Кассиопея печально посмотрела на него. Ее мысли начали биться в голове. Она не хотела, чтобы Регулус делал это; выражение его лица разбило ей сердце. Но она знала, что другого выхода нет. Не говоря уже о том, что все Блэки были чертовски упрямы, и если Регулус решил не позволять своей сестре делать это, она не сможет его отговорить.