- У нас нет на это времени, - отрезала Ив, и показала мужчине на двигатель. - Давай, залезай, у нас всего несколько часов, прежде чем спящие в капсулах умрут. Залезай, я все принесу.
Сарафир залез в капсулу, достал шлем и небольшой ящик. Такой же ящик он видел у Ив, по идее там были инструменты. Он понес находки кораблю, Ив отобрала их у него на полпути и в три прыжка забралась на корабль.
- Держи. Приступай к работе немедленно.
Сарафир на секунду испугался, что Ив поднимет техника и швырнет прямо в двигатель. Техник, судя по всему, подумал о том же, потому то с момента приземления не сказал ни слова и так же молча приступил к работе. Агата присоединилась к нему. Ив ушла внутрь корабля. Илердир спрыгнул с корабля на землю и шумно сел.
- Зачем они сбили корабль? - он повернул свою рогатую голову к Сарафиру.
- Я уверен, они нам все объяснят, когда мы с ними встретимся, - ответил тот.
- Какое-то безумие.
- Очень похоже, да.
- Они очень простой народ, - пояснил Илатони. - Видят корабль — сбивают его.
- Они наверняка и нас попытаются убить, - сказал Сарафир.
- Да, наверняка, - подтвердил Илердир.
- Илердир, ты огнедышащий? - спросил Илатони.
- Да.
- Я никогда не видел, как ты дышишь огнем.
- Мы же в лесу. Еще загорится что-нибудь.
- Как там наши животные? - вздохнул Илатони.
Было похоже, что его не очень интересовала огнедышность друга.
- Кони целый день ничего не ели, - вспомнил Сарафир. - Я не покормил их, совсем вылетело из головы. Из-за меня целый день голодные.
- А если их найдут северяне? - глаза Илатони расширились от ужаса.
- Надеюсь, они не едят конину. Или псину, - Сарафир нервно протер рукой гладкий череп, что выдавало крайнюю степень волнения.
- Полетели туда?
- Уже наверняка поздно, - вздохнул Илердир.
- Илердир, поймай что-нибудь,- попросил Сарафир. - Мы со вчерашнего дня ничего не ели.
- Как ты можешь сейчас есть? - ужаснулся Илатони. - Там, возможно, убивают твоих коней и собак!
- Есть надо всегда, Илатони, - ответил Сарафир. - Чтобы не убили тебя.
Илердир поднялся и скрылся в лесу. Сарафир развел костер и нашел несколько грибов. Костер уже прилично прогорел, когда вернулся дракон с зайцем в зубах.
- Снова заяц, - усмехнулся Сарафир.
- Хороший заяц. Больше ты не съешь.
- Я не спорю. Спасибо.
Сарафир разделал тушку и нанизал мясо на спицы. Из двигателя раздавались стуки и скрип, деревья вокруг просек, оставленной кораблем, уже догорели и сейчас тлели, покрываясь огненными узорами, когда дул ветер. Небо желтело, но солнце было еще высоко над горизонтом. Над лесом, тревожно крича, поднялись птицы. Илатони спокойно оглянулся на лес.
- Близко уже, - заметил он.
- Я их слышу, бегом бегут сюда, - нахмурился Илердир. - Кричат что-то про злых духов и предков.
Сарафир снял с огня недожаренное мясо и стал не спеша его поглощать. Илатони нахохлился, его перья встали дыбом.
- Говорит, их больше сотни, - сказал он.
Сарафир кивнул, усиленно жуя.
- Я даже не знаю, что у нас получается, - наклонил рогатую голову Илердир. - Что мы будем отбивать Аалора, или защищать корабль.
- Они и дальше пойдут, - сказал Илатони. - Они и до селения могут дойти, и до нашего города. Может, это они разорили тот наш город. Так что мы всех будем защищать.
Илатони согнулся и взялся за голову. Сарафир положил ему руку на плечо.
- Если они разорили тот город, то что же тогда с отрядом, который я послал?
- Илатони, вы же бессмертные ангелы, - попробовал успокоить князя Сарафир.
- Хряка лысого мы бессмертные! Мы такие же бессмертные, как драконы, или как боги! Вон они — наши боги! Ремонтируют свою огненную птицу, и их время идет на часы! А кости того дракона в лесу тебе стоило забрать с собой, и повесить себе на зеленую твою морду, чтоб не забывал, что ты тоже не бессмертный, и не нарывался на драку с сотней ненормальных северян! От меня зависит мой народ! А я подставляю свою шею здесь из-за тебя!
- Может быть, не будет драки. Может, мы все решим мирно, - примирительно предположил Илердир. - Зачем им дракон? Договоримся, заберем Аалора и уйдем.
- И бросим их? - Илатони показал на корабль.
- Ну, они нам не семья...
- Мы друг другу тоже не семья, ладно? - в глазах Илатони появилось бешенство. - Они точно так же зависят от нас, как и твой сын и мой народ. Они - такие же, как мы. Точно такие же.
- Это мое любопытство виновато, - вздохнул Сарафир. - Мы могли бы проверить еще вчера пирамиду и уйти. Мы даже не узнали бы, что их сбили. Но я захотел остаться.
- Точно так же, как и мое любопытство, - зашипел от злости Илатони. - Точно так же, как и его дурость! Это вообще было не твое решение. Не надо брать на себя всю ответственность мира! Ты тут не один! Мы вышли вместе, остались в городе вместе и ввязались в это вместе. Не ты. А все мы! Вы, два мудилы, почему-то решили, что только вы тут что-то значите! Один готов взять на себя всю вину мира, лишь бы не разбираться со своей настоящей виной. Другой бросит любую ответственность, как только получит сына в свои руки, потому что сын в его лапах — единственное, что имеет для него смысл в жизни. Ах, мой бедный сыночек, он потерялся! Он не потерялся! Он сбежал от тебя! И мы не знаем, захочет ли он возвращаться! Но ты-то уже за него решил, не так ли?! - Илатони повернулся к Сарафиру. - Ах, я так люблю эту девушку! Я брошу ее ради друзей, и буду страдать! А потом буду брать на себя любую вину, которую встречу и сам себе придумаю! Нет, я не признаю за собой настоящей безответственности! Гораздо легче винить себя за дождь и любопытство, и страдать, чем за то, что бросил девушку, которая бежала за ним в слезах! Но при этом я не подумаю, что кроме меня есть кто-то еще, потому что я мудак! Мне нравится быть страдающим мудаком!