– По четыре, по четыре! Ровным строем идем! – продолжал махать флажком мужчина.
Шли так быстро, что уже миновали Соньку на лошади, и ей пришлось оглядываться на толпу – кто-то отставал, старушки медленно плелись, опираясь на палочку.
– У вас воды не будет? – подбежал смуглый черноволосый мальчишка, цыганенок, сверкая черными глазами.
– На, на, пей! – снял зеленую флягу с пояса пастух.
Цыган принялся жадно глотать воду, струящуюся из фляжки, вода по губам и подбородку стекала на грудь.
Несколько капель вылил себе на голову.
– Жарко, – отдышавшись, побежал догонять крестный ход.
Глава 5
Спаси и сохрани
Бабушка Валя сворачивала конвертики из блинов, в серединку чайной ложкой клала клубничное варенье. Золотистые конверты заполняли белую тарелку с розоватой каемкой.
Рыжий кот подбежал к пустой миске у двери.
– М-я-я-у.
– Сейчас, Васька, обожди,– обернулась бабушка.
На подоконнике стояла банка с молоком. Васька запрыгнув туда, лапой стал царапать по крышке.
– Ишь, нетерпеливый какой, – отложила бабушка прихватку, залив на сковороду последний блин.
Плеснула в миску молоко, кот тут же подбежал и принялся его лакать.
– Пей, пей, торопыга.
Сняла последний блин, тонкий, словно кружевной и кусочек масла таял на теплом ароматном блинном круге.
Васька запрыгнул на стул, смотря зелеными глазами на аппетитное лакомство.
– Ну, что мне с тобой делать, Василий? – оторвала бабушка половинку блинчика. – Ты бы хоть Соньку подождал… И куда убежала, проказница.
Валентина отодвинула белую шторку. Солнце скрылось. Откуда-то набежали облака.
– Погода-то опять портится.
На крючке висела клетчатая куртка внучки. В углу стояли сланцы и сандалии.
– Босая и без куртки сызнова! – всплеснула руками бабушка.
Подошла к образам, перекрестилась.Огонек лампадки слабо теплился. Рядом лежала засохшая веточка с Троицы.
Валентина раскрыла старую Псалтырь с пожелтевшими страницами:
«Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него…»
Прочитав псалом, вышла из избы.
Поднялся ветер. Не противясь ветру, на веревках колыхалось белье. Отрывисто лаял пес за сараем.
Бабушка открыла скрипучую дверь в коровник:
– Лежишь, Дубравушка, – погладила она молочную шерсть у коровы.
Корова моргнула длинными белесыми ресницами. Черные глаза масляно блестели.
Валентина села на деревянную табуретку, молочные струи зазвенели о жестяное ведро. Сильными, привычными до любой работы руками, бабушка ловко подоила корову, вскоре ведро наполнилось теплым молоком.
Дверь скрипнула. На пороге стояла Сонька.
***
– Бабушка! – девочка теребила оборку на сарафане. – Давай ведро отнесу!
Валентина молчала.
Вытерла руки о передник, перекрестилась, и с ведром направилась к двери.
Широко распахнутыми глазами Сонька смотрела на бабушку.
– Ба, послушай…
Валентина Федоровна тяжело поставила ведро на железный лист, прикрывающий ванну во дворе. Молоко расплескалось.
– И не стыдно тебе, Сонька!
Девочка подбежала к ведру с молоком, чувствуя себя виноватой.
– Бабушка, я сейчас расскажу… – снова покраснела Сонька, продолжая теребить оборку сарафана. – Там человек… На колокольне… В храме…
– В храме ты сказала? – Валентина встала с лавки. – Слава Тебе, Господи…
Босыми ступнями Соня стояла на траве, переминалась с ноги на ногу.
Молоко стекало по железному листу на траву. Подбежал Васька, задрав голову, стал слизывать лакомство.
Бабушка вздохнула и пошла в дом.
Сонька заглянула в ведро наполовину пустое. Огляделась вокруг, в надежде найти, куда бы вылить молоко. На кирпичном приступке бани стояла стеклянная емкость.
Обрадовалась, остатки уже остывшего молока перелила в банку. Раскачивая ведро, понесла к колодцу, что был за деревянным забором.
Наклонилась:
– Эге-е-е-г-е-е-й!
Повеяло холодом.
Раскручивая ручку валика, с трудом вытянула полное ведро ледяной воды, зачерпнула в кружку. Ледяная вода ломила зубы. Промыла доенку и, облегченно вздохнув, побежала к избе.
*
На столе стояла тарелка со стопкой ароматных блинов, на другой лежали конвертики с вареньем. Клубника нашла дырочку в тонком тесте, и варенье сползло в тарелку.
– Блинчики! – подбежала Сонька к столу, обмакнув палец в варенье.
Бабушка подошла к печи, помешивая рисовую кашу в чугунке.
– Ба! А можно я блинки Марку снесу? – проговорилась Соня, тут же прикрыв рот рукой.