Пока она пыталась отлепить Наташу от Димы, я снова поправила свою юбку, чувствуя себя при этом максимально некомфортно. Хорошо хоть настояла на консервативной белой рубашке с длинным рукавом, только вот кроссовки отвоевать мне не удалось. Маша сразу же забраковала любую спортивную обувь, всучив мне неудобные лакированные лодочки кричащего розового цвета.
— Дамы, проходим, — пробасил один из охранников-шкафов на входе, осматривая нас с ног до головы. Когда он склонил свою лысую черепушку, мне на секунду показалось, что я увидела в ней своё отражение.
В самом клубе с модным названием «Ретро» народу было не меньше, чем на улице. У барной зоны и столиков сновал обслуживающий персонал в фартучках кислотных цветов − зелёных и жёлтых. Повсюду на стенах висели яркие поп-арт картины с голливудскими знаменитостями и неоновые вывески в форме сердец, бутылок, бокалов, нот, пластинок и замысловатых надписей. С потолка лился мерцающий свет стробоскопов, а по полу танцплощадки стелился искусственный дым.
От высоких чёрно-белых кирпичных стен отражалась громкие танцевальные композиции, которые тут же создавал умелый диджей, заводя толпу танцующих, изрядно подвыпивших, гостей.
И хотя, в последние пару дней в моей жизни было и без того много музыки, я всё же смогла расслабиться и погрузиться в эти звуки полностью. Мы прошли к дальней от сцены стене и расположились прямо возле бара за одним из стеклянных столиков. К нам тут же подлетел официант, предлагая напитки.
— Несите свой самый убойный шот, кровавую Мэри и виски с колой для этих зануд, — Машка кивнула, закатывая глаза, в сторону вновь обнимающийся парочки.
Как только первая партия коктейлей и шотов была выпита, я откинулась на мягкую серую софу, утопая в пёстрых подушках. Машка без умолку болтала, жалуясь на родителей, которые так активно подкидывают ей деньжат на беззаботную жизнь; жаловалась и на ужасный маникюр за баснословные деньги у нового мастера; жаловалась и на несостоявшихся ухажёров, которые не стремились к серьёзным отношениям.
Алкоголь приятно ударил в голову, а трескотня подруги и мерное бормотание Наташи превратились в приятную для ушей мелодию. Словно колыбельная для малыша.
— Так может, ты парней не там себе ищешь? — полюбопытствовала Наташа, отпивая разведённый виски из высокого стакана.
— А где их таких хороших искать? Не в библиотеки же ходить? Иногда в «Рафинаде» знакомятся, кто-то в инстаграме пишет, кто-то вот так в клубе подходит, — перечисляла Маша, забавно морщась, вспоминая все неудачные знакомства.
— Ну ладно хоть не в «Тиндере», — резюмировал Дима.
— В «Тиндере» она тоже пыталась, но так и не встретилась с ним ни разу, — сдала я подругу с потрохами, всё ещё полулёжа — полусидя, помешивая трубочкой лёд в запотевшем бокале.
— А где ты прикажешь с парнями знакомится? — насела на меня подруга. — Не у всех же соседи будущие рок-боги!
— Ага, тоже мне рок-боги, скорее новые маргинальные элементы общества, — фыркнула я, вспоминая последнюю их репетицию. — И вообще, не у меня такое спрашивать. Как видишь, я отношениями не обременена.
Подруга понимающе улыбнулась, и мы с ней чокнулись бокалами с приторно-сладкими коктейлями, принимая мои слова за отличный тост. Я поднесла трубочку с розовым, в цвет моих туфель, напитком к губам, сделав приличный глоток. Как тут мой взгляд зацепился за знакомую длинновязую фигуру через пять столиков от нашего.
— Чёрт, — выругалась я, ещё больше утопая в мягких подушках. — Там Богдан.
Но вместо «Богдан» получилось какое-то неразборчивое мычание из подушек, да ещё и заглушаемое музыкой.
— Что? — громко переспросила подруга. Да так громко, что привлекала внимание их компании.
— Да тише ты, Кирьянова! — подняв голос от шёпота к приглушенной речи. — Я говорю: «прямо по курсу мои новые соседи». Богдан, понимаешь?
— Что серьёзно? — также громко выкрикнула подруга, разворачиваясь всем корпусом в сторону чужого столика.
Я отчаянно схватила её за руку, останавливая от манёвра, но было уже поздно. Мои глаза, почти из-под стола, встретились с самоуверенным взглядом Богдана. И он явно меня узнал. Я, сделав вид, как будто искала что-то под столом, а вовсе не трусливо пряталась, села в исходное положение, гордо вскинув голову. Почти повторяя позу самого Богдана.