Снова околачиваться у двери или вызванивать Васильича — бессмысленно. Здесь нужна решительная длань правосудия, не иначе. Сегодня ею стала я. Богдан и вся его шайка ступили не на ту дорожку.
Я подошла к глухой стене на лестничной клетке и открыла маленькую серую дверцу. Её несмазанные петли мерзко заскрипели. Я поморщилась и оглянулась, боясь быть застуканной на месте преступления.
— Война так война! — моя рука бессовестно щёлкала по всем тумблерам электрического щитка.
Свет мигом погас, скрывая меня в своём уютном и тихом мраке.
Примечание авторов:
1) Инфотейнмент — это гибрид развлекательного и информативного контента. Обычно стиль подачи такого материала максимально лёгкий и непринужденный, часто не содержит в себе глубоких мыслей. Основная цель — привлечь внимание.
2) Зена — королева воинов, является главным персонажем одноимённого телесериала в жанре фэнтези. Дата выхода серий с 1995 по 2001 гг. Отличается хладнокровием, особой силой и ловкостью.
3) Дейнерис Таргариен (Бурерождённая) — один из действующих персонажей известного сериала от HBO "Игра престолов" (а также одноимённой серии книг пера Джорджа Мартина)
Глава 4
Богдан
Сегодняшняя репетиция шла из рук вон плохо. В который раз малый барабан опережал «бочку», сильно раздражая не только меня. Женька никак не мог подстроить игру бас-гитары под удары, в результате лажали оба. Грув не вышел. Одна только Юлька искусно перебирала струны во время сольных партий.
Я наклонил микрофон в сторону ударника:
— С такими успехами будешь играть на перкуссии или ксилофоне.
— Или на треугольнике, — добавила сестра, отпивая из бутылки. — Дзынь!
Женька хохотнул и отложил в сторону массивный инструмент. По его лбу струился пот, а бандана несильно спасала ситуацию. Басист задрал свою уродливую рубашку с попугаями, стирая влагу с лица.
Глаза Юли быстро пробежались по его рельефному торсу, а потом сестра отвернулась, словно не впечатлилась этим зрелищем. Но я-то видел, как загорелись её щёки, а рука стала ласково поглаживать гриф гитары.
— Ну и? — обратился я к ударнику.
— Что и? — наконец-то откликнулся Семён, крутя в руках палочки.
— Играть нормально будем или всё, группу распускаем? — съязвил я на правах лидера.
— Будем, будем, — протянул он, складывая руки на груди.
Обычно сосредоточенный на музыке и по натуре серьёзный Семён стал невнимательным и постоянно витал в облаках, точно девчонка. Даже в доли спокойно попасть не мог, хоть метроном под его ухо ставь.
А всё этот спонтанный переезд, который выбил из колеи всю группу.
— Ладно, давайте всё сначала, — скомандовал я. — Попрошу без лаж.
Блондинистая голова Семёна виновато склонилась к высокому хай-хэту. Что творилось в мыслях этого парня, я выясню позже, за бокалом-другим пива. Когда рядом не будут ошиваться моя смущённая сестричка и нагло заигрывающий с ней Женька. Но сейчас нам необходимо репетировать.
— Эй, голубки, начинаем, я сказал!
Басист сверкнул в мою сторону довольной улыбкой, но всё же вернулся на место, оставляя Юлю в покое. Сестра беспрестанно поправляла свои коротко стриженые пепельные волосы, прихорашиваясь. Ещё романа нам в группе для полного счастья не хватало!
Я кивнул, и Семён палочками начал отбивать ритм. Сначала раздался глухой звук бочки, затем он ударил по малому барабану. Вступил Женя свою бас-партию, одновременно с этим барабанщик задействовал крэш-тарелку и райд. Музыка потекла и приобрела объём после вступления ритм-гитары — мои медиатор прошёлся по знакомым струнам. Я приблизился к микрофону:
«Семь лет прошли как миг,
И остались лишь черновики песен.
Этот ураган ненависти нас настиг (настиг).
Живя с остатками воспоминаний,
Мой вердикт будет железен:
Я защищу всех умирающих и прикончу одинокую надежду…»
Раздался неприятный треск, словно на всех нас сейчас обрушится потолок, и вмиг погас свет. В темноте утонуло испуганное лицо Юли, серые глаза Семёна и внушительная фигура Жени. Замолчали и усилители, барабанный ритм полностью затух, превратившись в невнятный стук.
— И что это, блин, за фигня? — услышал недовольный голос сестры где-то рядом со мной. Но сил отвечать на этот глупый вопрос у меня не было. Глупый, потому что и так все ясно без каких-либо объяснений.
Стиснув пластмассовую стойку с микрофоном в руке, изо всех сил я пытался подавить порыв швырнуть её прямиком в стену. Стену, которая соединяла нашу новую обитель с квартирой рыжей стукачки. Наверняка сейчас она стояла по ту сторону и вслушивалась в тишину.
— Хэй, — просипел Женька, — кто где, отзовитесь?
Кто-то зашелестел одеждой. Фонарик с мобильного ударил прямо в глаза, высвечивая моё лицо полное отвратительного гнева. Я поморщился от яркого света и отодвинул фонарик Юльки в сторону. Пускай светит на ударника, который как ни в чём не бывало, продолжал крутить свои любимые палочки в руках.
Не снимая с плеча кожаного, в языках пламени, ремня, на котором повисла гитара, я пошёл к двери.
— Белый, ты куда? — спиной я почувствовал на себе три пары глаз, а единственный источник света был снова направлен на меня.
— К электрику, — фыркнул я уже из прихожей, дергая хлипкую входную конструкцию.
Эта мелкая пигалица решила поиграть? Ну что же, давай поиграем! Только боюсь, проигравший уже известен.
В абсолютно тёмной парадной, где пахло сыростью и чьими-то кулинарными изысками, я на ощупь добрался до своей цели. Мой кулак тут же встретился с чужой дверью, следом в ход пошла и нога. Тонкое железо ходуном заходило под моими ударами, рассекая тишину гулким дребезгом. Прислушался. За дверью раздались тихие шаркающие шаги и непонятная возня.
— Ну же, лисичка, выходи, не бойся.
Предусмотрительно я отошёл в сторону, упираясь плечом в обшарпанную стену. Дверь со скрипом приоткрылась, во мраке показалось симпатичное личико, освещённое тусклым светом икеевской свечи. Никого, не обнаружив перед собой, лисичка хотела снова скрыться в квартире, но я резко выставил руку вперёд.
— Решила поиграть в войну с взрослыми дядями? — нагнувшись к её уху, вкрадчиво прошептал я.
Девчонка вздрогнула и наморщила веснушчатый нос, но позиции сдавать явно не собиралась.
— Послушай, взрослый дядя. Ни в какую войну я не ввязывалась и вообще не понимаю, о чем ты говоришь и что тебе надо, — она поместила стеклянный подсвечник между нашими лицами, прикрываясь им точно щитом.
Окинув взглядом тонкую фигурку в дурацком халате, едва прикрывающем острые коленки, я не мог не поразиться огненному цвету ее волос. Пожар, не иначе. Настоящий олимпийский факел. Но столкнувшись с презрительным взглядом мшисто-зелёных глаз, я вспомнил, зачем сюда явился. Не цветом же волос любоваться.
— Ты свет вырубила? Признавайся!
— Ах, ты про это, — изобразила деланное равнодушие рыжая. — Я тут ни при чем. Сам видишь, район не очень, дом старый, тут и не такое случается.
Шумно выдохнув через нос, я сделал шаг вперед, почти вплотную подходя к рыжей соседке, не боясь её импровизированного оружия. На удивление, та не отшатнулась, не попыталась завизжать, лишь задрала голову выше, смело смотря прямо на меня.
— Не советую тебе со мной ругаться, детка. Последствия могут оказаться для тебя губительны.
Она сощурила огромные глаза и тихо процедила:
— Пугать меня вздумал? Не на ту напал, красавчик! Прибереги свои угрозы для кого-нибудь другого, а я еще раз тебе повторяю — не понимаю, чего ты хочешь от меня.