живут соседи…
Как хорош их край!
Стада овец,
коров и лошадей
имеются с избытком
у людей.
В долине той же,
где проходят дни,
живёт Амыр
среди своей родни.
Он молод и собою –
как река,
что от озёрной спячки
далека.
Спесив, бурлив,
и любит
через край
красавицу-соседку –
Алтынай.
А Месяц не теряет
время зря:
подарки шлёт,
когда течёт заря:
то брошку, то конфету
Алтынай,
мол, небо
бирюзовое узнай
со мною,
о, послушная жена!
И отвечает
нежностью она.
Такое видя,
наш Амыр не спит:
в мечтах к своей
возлюбленной летит
и наяву приходит
погостить,
целебных трав
из чайника испить.
Но холодом
встречает Алтынай
и видит в небе
бирюзовый рай!
Амыр выходит
ночью из дверей,
берёт ружьё и пулю
покрупней,
и в Месяц,
что склонился над рекой,
стреляет
непреклонною рукой.
Не знаю, как такое
может быть –
не приходилось физику
учить! –
но принося
пугающую тьму,
ворона в ноги
падает ему…
Пришла к Амыру
нежная весна!
Назавтра
прояснились небеса,
запели птицы
в сумрачном лесу,
и Алтынай
цветок вплела
в косу.
К Амыру вышла,
трепета полна,
как будто бы
очнулась ото сна,
и обошла
заступника кругом,
держа в руках
посуду с молоком!
Луна, Алмыска и Чингисхан
приходят на день рождения
Айбала на балалайке
исполняет вальс «Алтайка».
Завтра ей 15 лет –
будет праздничный обед!
Соберутся все друзья,
без которых жить нельзя,
и ребята, и девчонки…
Будут шутки, будут чоки,
и по чашкам через край
разливаться будет чай!
Собрались. Но нет веселья
так, чтоб дуло через щели,
и зима концом пурги
доставала до ноги!
Кто-то в шутку сообщил:
«Нет луны, царицы сил.
Пригласить бы даму эту
в гости, к нашему обеду!»
Глядь, распахивает дверь
не то птица, не то зверь, –
женский лик, но синий весь,
возвещающий: «Я здесь!»
«Ты – Луна?» «Да, я Луна,
лучших замыслов полна,
дух её и представитель,
звёзд полуночных учитель!»
Все наелись и напились
и вконец развеселились.
День ли, ночь? До фонаря!
Лишь бы трезвая заря
не совала в рот «печенья» –
скучные нравоученья!
Кто-то выдумал ещё
предъявить Алтаю счёт
и по шутовскому списку
пригласить на бал Алмыску!
Кровожадную бабёнку,
поимевшую ребёнка
от охотника в лесу
за табак и колбасу!
Пригласить Алмыску в гости
согласились только кости,
что лежали на столе,
да баранина в золе.
Все хотели танцевать –
ноги к небу поднимать!
Но желание – не пух:
было высказано вслух!
Стены старого аила
затрещали, и могила
показала через щель
свою зимнюю постель.
И явилась у огня
лесу дальнему родня:
существо с клыками тигра,
у которой были икры –
в огороде кабачки,
были руки – как стручки!
Существо проникло в круг
перепуганных подруг,
и, как бешеный волчок,
не жалея рук и ног,
закружилось так, что дух
испустил вблизи петух!
Тут в живую перепалку,
не страшась, вступили палки,
и охотничье ружьё
испугало вороньё!
Парни смелые гурьбою
потащили за собою
злого гостя за лесок,
на сиреневый песок.
И оставив на погосте,
где в земле лежали кости,
возле ветхого креста,
возвратились на места.
Гости тут же протрезвели.
Обсуждать повадки зверя
стали дружно за столом,
заедая пирогом.
И забылись, и метели
в них о празднике запели,
и сидела, дум полна,
среди них сама Луна!
Освещала по заданью
юных судеб совещанье,
и хозяйке Айбалу
пела лунную хвалу!
Кто-то радостью ответил
на живые игры эти,
кто-то выхватил комус
и сыграл осенний блюз.
А от пива захворавший
сын бухгалтера, Амыр,
шумной музыкою ставший,
всех подружек удивил.
Вызывая дружный смех,