– Они их на броне возят. И нормально.
Я начинаю смеяться:
– Видели такое диво. Их колонна уже не на самоходную батарею похожа, а на караван верблюдов. Через всю пыль и срань так едут. А вечером снимают их с брони и спят на них. На всем том говне, что в эти матрасы уже набилось. Лучше в грядке поспи, все чище будешь.
Москва явно не согласен. Хочет что-то ответить, но только мычит. Мы с Иванычем смеемся. Малой спит. Тот идиот стреляет по нам.
Вдруг, Малой просыпается.
– А вы слышали анекдот про поезд?
Пауза. Иваныч отвечает:
– В тему ты в разговор включился. Пять с плюсом за эффектность.
– Да я лежал, слушал вас…
– Храпел, – вставляю я.
– Да иди ты! Я не спал!
– Ну-ну. Слушал внимательно. Поезд как раз вспомнился. Анекдот про него.
– Ну так. Мне его рябой со второй батареи рассказывал. На «рабочку» вместе ездили когда. Оказалось, он с моего же района. С соседней деревни. Мы с разницей неделю призвались. В учебке одной были, в разных взводах просто. А тут пересеклись. Только во Владике. Оказывается, когда мы с нашими в бучу в райцентре влезли, он там же был. Мир тесен. А я его даже вспоминать начал. Там история такая вышла…
– Малой!
– Да чего? Погоди ты! Я же рассказываю. Вечно ты влезаешь, рассказать не даешь.
– Это и есть анекдот про поезд?
– Ой. Ну да… Поезд короче. В поезде генерал, солдат, баронесса и ее дочка
– Если это очередная версия про «поссать», то лучше не надо… – говорю я
– А я бы послушал. Классный анекдот, – Москва может по сотне раз смеяться над одной шуткой. Везет ему.
– Времени навалом. –Соглашается с ним Иваныч.
– Да дайте рассказать! Вы достали! – Малой начинает злиться. Когда он заводится, его трудно остановить. Тот еще псих, по правде говоря. Я его успокаиваю, пока его не понесло:
– Ок. Поезд. Едут. Мы слушаем, Вань.
– Да. Едут. Вдруг тоннель. Темнота. В темноте звук пощечины. Тоннель заканчивается, все молча едут дальше, будто ничего не случилось. Баронесса думает: «Вот дочь моя уже подросла. Солдат приставать к ней уже начал. Но умница. Постояла за себя» Дочь думает: « А мама-то моя еще привлекательная. Даже генерал к ней полез. Но отбилась. Гордая. Так просто к себе не подпустит». Генерал думает: «солдат баб лапать полез, а по роже мне дали. Обидно как-то» Солдат думает: «Будет еще один тоннель опять этому мудаку по роже всеку!».
Улыбаюсь. Москва хихикает. Иваныч хохочет беззвучно. Малой смеется громко и продолжительно.
– Я бы всек бы нашему ебанашке. – Говорит Москва. Ебанашкой мы зовем командира нашей батареи. Нельзя сказать, что это именно прозвище, и он получил его за что-то конкретное. Просто ведет он себя как ебанашка. Когда мы начали говорить о нем «наш ебанашка», «этот ебанашка», «ебанашка сказал сделать то-то» не приходилось пояснять о ком речь. Более того, даже люди с других батарей при слове «ебанашка» сходу понимают, что речь именно о нашем командире батареи.
Я качаю головой:
– Мелковат. Там генерал.
– За генерала потом с «дизеля» выйдешь только к пенсии.
– Ну полковнику хотя бы. Не старлею же. С этим тоннеля ждать не надо. Как только уволишься: документы на руки, в гражданку переоделся и начинай! Вломить можно по полной. Здоровья бы хватило только.
– А сам бы ты кому всек? Из офицеров.
– Командиру учебки, – отвечаю не задумываясь.
–А у нас нормальный мужик был. – Говорит Иваныч. Малой кивает. Они с одной учебки и у них все было неплохо, как я понял по рассказам. Москва сразу призвался в часть. Они меня не понимают. Особенно сильно не понимают, когда я говорю, что во Владике хорошо.
– Ну а в Саратове – мудло конченое. До маразма.
– Ты все время это говоришь. И ничего конкретного. Понятно, что там устав и кормили хреново, но это ж не ад. С командиром части курсанты не пересекаются. Когда бы ты узнал, что он мудло?
– Да много примеров. Ладно. Хватит об этом.
– Не хватит. Давай хоть один.
– Ну хотя бы спортивные праздники. У вас были такие?
– Не. Но лучше бы были. Звучит вроде неплохо.
– Мммм… И я не против – всовывается Москва.
– Ну-ну. В нашей учебке, командир учредил спортивные праздники. Еженедельные, по воскресеньям. Вместо выходного. У нас же показательная часть. Все курсанты А1 по категории годности и все до одного любят спорт. Так сильно любят, что не хотят стирать свою форму. Не хотят читать, спать или смотреть телик. Не хотят увольнительные. Все еженедельно мечтают о спортивном празднике.
Закуриваю снова. Пару раз затягиваюсь.
– Вот только незадача: за полгода до нас, на очередном спортивном празднике, кто-то из курсантов играя в футбол то ли сломал, то ли потерял мячик. Невосполнимый ущерб государственной собственности. Опорочил всех курсантов. Нам всем стало нельзя доверять в принципе. А в частности – нельзя стало нам доверять спортивный инвентарь. В итоге: ни футбола, ни волейбола… Даже проклятой эстафеты с палочками нельзя – палочки же тоже инвентарь.