-Боже! – картинно закричал Сергей, пытавшийся ворваться в палату. – Пустите меня! Он не мог её убить, не верю!
-Стойте здесь! – огрызнулся оперативник в маске. – Проверьте пациентку!
Возле меня проскочили несколько человек, но я видел всё как в тумане. Скальпель выпал из ослабевших пальцев. Раскачивался на коленях, словно маятник, пытаясь удержать ускользавшее сознание.
-Она жива!
-Быть того не может! Он же перерезал ей горло…
-А вам-то откуда знать?
-Я… я… да просто…
-Задержать его!
Слова затухали, разум больше не подчинялся мне. Я провалился в глубокое беспамятство, ощущая ледяное дыхание.
Дыхание смерти.
-Как он? Жить будет?
Геннадий Павлович пожал плечами. Как же он вымотался за эту ночь! Сначала сложная операция с женой Ильи, а теперь и он сам. Прямо семейный подрядчик, ей-богу.
-Крайне тяжёлое состояние, - привычным тоном отвечал он, закуривая сигарету. – Пуля прошла мимо сердца, но задет один из клапанов. С трудом остановили кровотечение. Зашил беднягу, но что толку? Сердце всё равно отказывает. Если не сделать пересадку…
-Вряд ли успеют доставить донорский орган вовремя, - пожал плечами оперативник. – Даже со связями этой девицы… с трудом верю, что она наследница могущественной корпорации. Да и на кой чёрт ей спасать своего палача?
Хирург выпустил сизую струйку дыма, вглядываясь в простодушное, покрытое щетиной лицо капитана полиции.
-Вы раскололи его? – спросил он.
-О да! – По губам капитана скользнула улыбка. – Не пришлось ходить вокруг да около, даже пальцем его не тронул, а он уже затараторил признание, как маленькая девочка расхныкался. После смерти совладельца корпорации, главный пакет акций должен был достаться ему. Но завещание… ну вы поняли. Он не мог позволить какой-то школьнице занять поста генерального директора. Поэтому и выдумал план. Вначале нанял человека, чтобы сбить её на машине и выдать всё за несчастный случай. Но девчонка оказалась крепким орешком. Решил добить её, предложив Илье… его ведь так зовут?
Геннадий Павлович кивнул, не сводя глаз с оперативника.
-Предложил ему прирезать её, в обмен на то, чтобы… я не совсем понял, что делает это устройство.
-Оно перемещает сознание людей в параллельный мир, - сказал хирург. – Я читал об этом в научной журнале, думал всё враки. Жена Ильи скоро сама умрёт, поэтому они могли быть вместе только так.
Капитан вздрогнул. Почесал подбородок, пытаясь собраться с мыслями.
-И он ведь мог успеть! – сказал он. – Убил бы девчонку, а мы прикончили его при задержании. Сергей бы свалил всю вину на него и стал во главе корпорации.
-Он бы этого не сделал, - покачал головой хирург, туша сигарету. – Я прочёл это в его глазах.
-Ой да бросьте!
-Я много лет работаю здесь, спасаю жизни, иногда теряю пациентов. Вижу их родных и близких, читаю по лицам насколько им плохо. Илья и пальцем бы не тронул ту девушку. Думаю, он собирался выйти из палаты, когда вы туда ворвались.
-Вы идеалист, доктор, - буркнул капитан. – Но ведь правду уже и не узнаем? Кстати, мы так и не обнаружили прибор, с помощью которого перемещают сознания. Он похож на обычный смартфон. Вы его не видели?
Геннадий Павлович лишь покачал головой.
Звёздная ночь продолжалась.
Я не мог понять, как вновь оказался здесь. Это невозможно! Меня ведь убили!
В несколько быстрых шагов я взобрался на холм, чувствуя, как сердце тревожно отбивает ритм. Света здесь, не могло быть иначе!
И правда!
Она стояла на склоне и наблюдала за спящим городком. Я тихонько подкрался сзади и прикрыл её глаза ладонями.
-Угадай, кто? – прошептал я в ухо любимой.
-Я думала, ты больше не вернёшься, - сказала она и круто развернулась.
Мы обнялись, наши губы вновь соприкоснулись, я чувствовал, как внутри меня нарастает пламя пожара. Желание поглощало нас с головой, погружая в сладкий сон.
Неужели это всё нереально?
Мы опустились на траву, я медленно стягивал одежду с жены. Над головой сверкнул метеор, звезда соскользнула с неба, оставляя сияющий шлейф.
-Я люблю тебя, - прошептал она.
Время больше не властвовало над нами…
Геннадий Павлович глубоко вздохнул. Спрятал прибор в карман халата, кинул взгляд на закрытые палаты. Они лежали рядом. Когда их похоронят, то на кладбище будет тоже самое…
Но где-то в другом измерении, они навсегда останутся живы. Будет наслаждаться заслуженным счастьем.
Картина блестела красками в лучах флуоресцентной лампы. Геннадию никогда не нравился Ван Гог.
Но теперь он даже прикупит себе репродукцию.