Не зная, что сказать, она молча кладёт стопку одежды на кресло. Хочет выйти, но не может заставить себя сделать и шаг в сторону двери.
– Спасибо, – вдруг говорит Марикета.
– Не за что, – откликается Мишель.
– Нет, – возражает Мари. – Есть за что. Вы… Вы чужие мне люди, но почему-то приехали, забрали меня, впустили в свой дом…
– Мы не чужие люди, – резко произносит Мишель. От её тона Мари вдруг как-то тушуется и вся сжимается, как если бы Миш её ударила. – Слушай, я, – она осторожно подходит ближе, будто боится спугнуть, – я очень рада, что ты здесь. И, пусть ты ничерта не помнишь…
– Я помню вспышку, – шепчет Мари едва слышно, словно собственный голос её пугает. – Вспышку… И как будто меня куда-то тянуло… А потом всё.
– Всё? – недоверчиво переспрашивает Мишель. – Ты просто оказалась в Кеннеди, и всё? Ты не помнишь больше ничего?
– Я помню, что поссорилась с родителями, – Марикета трёт виски пальцами, морщится, как от головной боли. – Или это родители ссорились между собой… Чёрт… Может, меня накачали какой-то наркотой? Я ничего не понимаю… – внезапно она спохватывается, глядя на Мишель. – Я… Ты могла бы уйти? Я, типа, понимаю, что это твой дом, но мне бы хотелось побыть одной. И ещё раз спасибо. – Эта формулировка не оставляет Мишель другого выбора, но больше всего ей хочется сказать правду. Я боюсь, что если я уйду, ты снова исчезнешь. Когда она разворачивается в сторону выхода из комнаты, Марикета, будто слышала её мысли, говорит ей в спину: – Не переживай. Никуда я не денусь.
Плечи Мишель вздрагивают, но она ровным голосом, не оборачиваясь, бросает:
– Доброй ночи, Мари.
А потом они с Шоном полночи негромко переговариваются в столовой в компании бутылки вина, потому что без алкоголя переварить это вообще не представляется возможным.
– Как ты считаешь, что произошло? – нервно спрашивает Мишель. – Это… Это настоящее чудо, но… как?
– Мне больше интересно, почему она ничерта не помнит, – пожимает плечами Шон. – То есть… Все разумные объяснения почему-то не вяжутся. – Мишель вопросительно вскидывает брови, и он поясняет: – Если предположить, что она прикоснулась к кристаллам, и её перенесло куда-то в другое место, как она могла просто появиться в Нью-Йорке? Где была всё это время? Почему именно здесь?.. Миш, у меня дерьмовое предчувствие.
– У меня тоже, – соглашается Мишель. – Но не поэтому. Я боюсь за неё. Представляешь, как ей должно быть сейчас хреново? Она не доверяет ни тебе, ни мне, но у неё должно быть столько вопросов… Не представляю себе, каково это – прийти в себя в незнакомом месте, не понимая, что вообще происходит… Пропустить фактически пять лет своей жизни…
– А пропустила ли она их? Честное слово, Мишель, она выглядит так, словно этих пяти лет для неё не было.
– Ты тоже заметил?
В этот момент на их телефонах синхронно звучит сигнал о новом уведомлении.
Зара: httрs://еn.usblоg.оrg/1О612О4/14О82О
Зара: Мне это не нравится.
Мишель переходит по ссылке.
«ВЗРЫВ В МАССАЧУСЕТСЕ
Минувшим вечером в Нортбридже, штат Массачусетс, произошёл взрыв, причины которого не установлены. Корреспонденты сообщают, что Нортбридж оцеплён. На данный момент известно о двух жертвах, чьи имена не называются. Жители штата сообщают о лиловой вспышке, озарившей всё небо в районе двадцати двух часов по местному времени».
Ниже прилагается фотография, изображающая ночное небо, озарённое фиолетово-розовым светом.
Мишель: К чему это сейчас?
Зара: Алло, подруга! Вспышки, взрывы, необъяснимые штуковины! И тут Мари! Ни о чём не говорит?
Мишель: Вообще нет.
Мишель отключает свой телефон, однако по спине бежит неприятный холодок.
– Думаешь, нас ждёт очередной апокалипсис? – невесело усмехается Шон, прикладываясь к бокалу с вином.
– Совершенно точно, – пожимает плечами Мишель. – И он наступит, как только Маккензи доберётся сюда. Надеюсь, что Диего сделает это раньше.
*
Утром Мишель первым делом идёт в гостевую спальню. Когда она касается дверной ручки, в голове мелькает страшная мысль: я сейчас открою дверь, а её там нет, всё привиделось. Но Марикета дрыхнет, как сурок, закинув руку на соседнюю подушку и высунув ногу из-под одеяла. Мишель не может сдержать вздох облегчения при виде этой картины, и тут Мари резко просыпается и отрывает голову от подушки.