— Дед, я говорил с кораблём Геометров, — объяснил я. — Это хорошая машина, там много информации. Принцип их передвижения — смесь джампа и движения сквозь подпространство. Вначале они уходят в изнанку, а потом начинают джампировать. Изнутри. Понимаешь? Не надо тратить энергию на движение сквозь вне-пространство. Нет джампер-шока.
Дед словно стал хуже соображать:
— Пётр, но если эта информация есть в одном корабле… они же все одинаковы… тот, на котором ты улетел, также должен был её содержать…
— А он и содержал, — сказал я. — Уверен.
Тело рептилоида дёрнулось. Я уже научился отличать, кто собирается высказаться — Карел или дед.
— Прошу прощения, что прерываю вас, Андрей Валентинович, — сказал счётчик. — Но это единственный доступный нам метод коммуникации…
— Врёшь. — Я покачал головой. — Уверен, ты можешь читать его мысли. И транслировать свои.
— Могу, но не делаю, — отрезал счётчик. — Это было оговорено между нами.
Может быть, он и не врал.
— Да, я знал принцип движения Геометров, — продолжал счётчик. — Но это непринципиальная информация, которая мало что меняет. Поэтому я не счёл нужным её сообщать.
Тело рептилоида чуть обмякло.
— Принципиальная! — рявкнул дед. — Совершенно принципиальная!
Да, больше всего это напоминало раздвоение личности.
— Двигатели Геометров доступны чужим? Они не сходят с ума? А, Петя?
— Полагаю, что нет. Ведь свою звёздную систему они перемещали тем же методом, а её населяют три разумные расы. Да и не похож джамп в подпространстве на обычный джамп. Эйфории нет никакой.
— Значит, теперь всем расам Конклава становится доступно быстрое передвижение в космосе? Мы — не нужны?
Рептилоид привстал, передние лапы заплелись, и он шлёпнулся на брюхо. Но дед даже не заметил, что от волнения попробовал двигаться в чужом теле.
— Карел, ведь это наша смерть! Если появляется враждебная Конклаву раса, абсолютно идентичная людям, это уже повод уничтожить нас! А если к тому же мы утрачиваем свою единственную ценность…
Счётчик принял управление телом, уселся поудобнее и сказал:
— Андрей Валентинович, я с самого начала предупреждал, что ситуация смертельно опасна для людей. Если Сильные расы узнают технологию Геометров, они уничтожат вас без всяческих колебаний. — Он помедлил. — Могу утешить лишь одним — та же участь ждёт и нас. Мы ведь только живые компьютеры — для Сильных рас. Нас используют, потому что создание разумных машин считается опасным. Но Геометры обошли эту проблему.
— Кого ещё ожидают неприятности? — перехватил инициативу дед.
— Многих. Конклав одновременно и ужасен, и спасителен тем, что использует сильные стороны своих членов. Да, это приводит к ущербному, одностороннему развитию Слабых рас. Но одновременно гарантирует им безопасность — их способности постепенно становятся уникальными. А Геометры развиты комплексно.
— Очень странно. — Похоже, дед немного успокоился. — Они пришли из Ядра. Расстояние между звёздами в Ядре гораздо меньше. Можно было ожидать, что количество разумных рас там на порядок больше, контакты между цивилизациями случаются гораздо чаще… соответственно — возникают структуры, подобные Конклаву…
— Что мы знаем о законах возникновения жизни? — бросил счётчик.
— Мы — не много! — съязвил дед.
— Мы — ещё меньше.
Мне показалось, что рептилоид готов сказать что-то очень, очень важное. Но увы, дед, раздражённый необходимостью говорить по очереди с Карелом, этого не заметил.
— Нам известно лишь о двух цивилизациях Ядра, — произнёс он. — Геометры — союз трёх рас, в котором при внешнем равноправии главенствуют люди. И Тень, о которой мы не знаем ничего. Даже внешнего их вида.
Я наконец решил вмешаться в разговор:
— Мне кажется, они тоже гуманоиды.
— Почему?
— Ну… эти интонации, дед. Когда они говорили о Тени… мы так не рассуждаем о чужих. Скорее о каком-то земном государстве. Неприятном, но своём.
— Геометры гораздо менее подвержены ксенофобии, чем мы.
— Тем более, дед. Они признают за Друзьями право на любые странности. Знаешь, такая вот позиция… старшего брата. С Тенью совсем другое дело.
Дед молчал.
— Карел, — негромко спросил я, — ответь мне на один вопрос. Почему мы с Геометрами так похожи? Даже не внешнее сходство, а единый генетический код. Это ведь не может быть случайным!
— Не может, — неохотно согласился счётчик.
— Тогда в чём дело?
Мне казалось, что если он объяснит, то я сразу найду ответ. Какой-то странный, универсальный ответ на все загадки и проблемы. Почему Сильные — сильны, почему Слабые — слабы, что такое Тень и как заставить Геометров не лезть ко всем со своей Дружбой…
— Я не знаю точного ответа.
— Карел, точных ответов не существует вообще, — ласково сказал я. — Но всегда есть догадки и предположения. Ты ведь не удивлялся тому, что мы с Геометрами похожи. Значит, имеешь гипотезу на этот счёт?
— Только гипотезу. И не хочу её сообщать.
— Почему?
— Вы её примете — и перестанете искать ответ сами. Лучше, чтобы вы искали ответ самостоятельно, независимо.
Я поразмыслил секунду.
— Карел, если ты считаешь… думаешь, что мы примем твою гипотезу, значит, она льстит людям?
— В какой-то мере… — неохотно откликнулся рептилоид.
— Например, что и мы, и Геометры — потомки древней могучей сверхцивилизации, некогда заселявшей всю Галактику… — начал я.
Рептилоид зашёлся тонким смехом:
— Пётр, подобные мечты свойственны юным, незрелым расам. Я раньше не относил людей к их числу.
— Тогда, возможно…
Заговорил дед:
— Петя, я бы мог выложить тебе десять гипотез. Что Геометры — плод нашего материализовавшегося воображения, что мы — последствия их неудачного эксперимента или потомки заблудившейся экспедиции…
— Плод воображения? А почему бы и нет? Дед, ты же сам говорил, что их общество похоже на земные утопии! Даже я помню, мне где-то встречались регрессоры… или процессоры, Мировой Совет…
— Это ничего не значит, Пётр. Это лишь вопрос перевода и восприятия. Когда счётчик влил в тебя язык Геометров, ты поневоле подобрал адекватные замены их терминам. Отовсюду — из научных журналов, из прочитанных в детстве книг, из бульварных газет. Будь ты французским астронавтом Пьером или американцем Питером, планета Геометров стала бы для тебя другой. Совсем другой. Мы смотрим на мир сквозь очки с толстыми кривыми стёклами, которые нам надели в детстве. Эти очки — воспитание, культура, менталитет. От них не избавиться никогда. Я не мог вырастить тебя под чёрным колпаком, Петя, тогда ты вообще не научился бы видеть.
— Слушай деда, он умный, — сказал Карел.
Я смотрел на ухмыляющегося рептилоида. Потом спросил:
— Сговорились? Двое на одного?
— Думаешь, я не прав? — поинтересовался дед.
— Прав, наверное, — неохотно признал я. — Ты умнее, дед. Гордись.
— Ничего, Петя, я ведь и постарше тебя буду.
Дед тоненько хихикнул, как всегда, если шутка была понятна лишь ему.
— Тогда скажи, что мы будем делать? Поддерживать Геометров? Сражаться за Конклав? А?
— Как ты представляешь себе поиск Тени? — спросил дед, помолчав.
— В корабле Геометров есть какие-то маршрутные карты. Ведь он шёл из Ядра Галактики самостоятельно. Я просто сяду в корабль и…
— Мы сядем в корабль. Все вместе. Ты, я… мы с Карелом. Данилов, Маша…
— Не выйдет, — с удовольствием сказал я. — Эти кораблики рассчитаны на одного. Максимум — на двоих, но это уже для коротких полётов.
— Ты помнишь, при каких обстоятельствах алари захватили разведчика Геометров?
— Что?
— Он пытался взять на абордаж истребитель алари. Пристыковаться и утащить с собой. Видимо, операция достаточно отработана. Мы можем соединить корабль Геометров с нашим «Волхвом»…