Я нахмурилась.
— Куда бы он уехал с остальными? С какими остальными?
— Всю съёмочную группу, не считая Армстронга, отправили обратно в Томинтоул. Что бы ни хотел Армстронг, вполне очевидно, что «Колдовству» пришёл конец.
— Разбушевавшиеся зомби — это перебор даже для реалити-шоу?
— Похоже на то.
Я шмыгнула носом. После того, что случилось с Бенджамином Альбертсом, им повезло, что больше никто не погиб. Пока что. И всё же немножко жалко, что моя телевизионная карьера наверняка закончилась, не успев начаться. Я гадала, используют ли они отснятые кадры со мной, когда я умру, спасая мир. Не надо было играть роль сучки, как хотел Барри; посмертная нарезка выглядела бы эффектнее, если бы я вела себя как хороший человек. Ну, что теперь-то поделаешь.
Затем внезапно меня осенило.
— Подожди-ка, — медленно проговорила я, — все, кто связан с «Колдовством», кроме Армстронга, вернулись в Томинтоул?
— Да.
— Тогда почему я, посмотрев в окно, увидела Маззу, прогуливавшегося туда-сюда?
Голубые глаза Винтера потемнели.
— Мальчика на побегушках?
Я кивнула, внезапно ощутив, как холодные пальцы ужаса пробежались по моему позвоночнику.
— Где он был? — в голосе Винтера внезапно послышались торопливые нотки.
Я постаралась подумать. Показав в сторону, я нарисовала воображаемую линию.
— Он шёл оттуда вон туда.
На щеке Винтера задёргался мускул.
— Ведьмы Ордена должны охранять весь периметр. Как, чёрт возьми, он сумел ускользнуть от них?
— Давай потом будем искать виноватых, ладно? Нам нужно узнать, где он, — мой тон ожесточился. — Немедленно, — я двинулась в том направлении, где видела Маззу, и практически сразу пожалела, что рванула так быстро. Моя голова поплыла, и мне пришлось сделать несколько неглубоких вдохов, чтобы не упасть в обморок.
— Иви…
— Я в порядке.
Брутус метнулся перед нами, на максимальной скорости пересекая поляну. Я моргнула. Я никогда прежде не видела, чтобы он бегал — во всяком случае, с тех пор, как перестал быть котёнком. Я быстро переглянулась с Винтером и припустила за своим котом, скрестив пальцы. Я буду выглядеть весьма глупо, если он просто решил погнаться за полевой мышкой.
К счастью, Винтер, похоже, тоже верил, что Брутус что-то заметил. Буквально в мгновение ока он обогнал меня и побежал к деревьям. Я подавила ужас при мысли о том, что стеснительный мальчик на побегушках шёл прямиком в лапы зомби, и постаралась не отставать. Неудивительно, но у меня не получалось. Я замедлилась, чтобы сберечь немного энергии (не говоря уж о том, чтобы избежать рвоты), и старалась держать Винтера в поле зрения. Ну, хотя бы в той стороне протекала река, служившая естественным барьером.
Винтер только скрылся за деревом, и тут я услышала сдавленный крик. Пробормотав проклятье, я снова прибавила скорости, как раз вовремя добравшись до него… и до Маззы. Винтер схватил парнишку за горло и держал на вытянутой руке, а Брутус беспрестанно шипел.
— Это ты? — потребовал Винтер. — Ты поднимаешь мертвецов?
Мазза выпучил глаза:
— Что?! Нет! Я не имею к этому никакого отношения!
Я покосилась на него. Он казался в первую очередь напуганным. Но он испугался потому, что его наконец-то нашли, или потому, что его ошибочно обвинили? Нам непременно нужно узнать правду.
— Отпусти его, Раф. — мягко произнесла я.
Винтер гневно посмотрел на него, но подчинился, разжав хватку. Мазза отшатнулся и рьяно потирал шею.
— Да что с вами не так? — прокаркал он.
Я сделала шаг вперёд.
— Мы ищем очень опасного индивида, Мазза. Того, кто может даже не осознавать, какую опасность он представляет. Все члены съёмочной группы вернулись в город. Почему ты до сих пор здесь?
Он промямлил что-то невнятное себе под нос.
Я подалась вперед, игнорируя ощетинившуюся ярость Винтера.
— Я не расслышала. Повтори.
— Эми.
— Прошу прощения? — я прищурилась.
— Эми потеряла здесь подвеску. Я искал её.
Винтер поразился.
— После случившейся тут бойни ты решил вернуться за какой-то дурацкой девчачьей подвеской?
Я положила ладонь на его руку.
— Она попросила тебя вернуться и поискать?
Мазза не смотрел мне в глаза.
— Нет.
— Как она его потеряла?
Он пожал плечами. Лицо парня с каждой секундой становилось всё краснее и краснее.