В это мгновение командиру пришло в голову, что эта исключительная меткость двух солдат была эффективной слишком выборочно, и он собирался включить сигнал общей тревоги. Но выстрел из пистолета Люка настиг его как раз посреди коридора, и он упал на белый пол, не проронив ни звука.
Соло бросился к скрытому микрофону переговорного устройства, откуда раздавались беспокойные голоса, запрашивающие, что там происходит. Очевидно, между тюремным блоком и остальной частью станции связь была как визуальной, так и акустической.
Игнорируя шквал вопросов, перемежающихся с угрозами, Соло проверил проекционное устройство на ближайшем пульте.
— Мы должны узнать, в какой камере находится твоя принцесса. Здесь должно быть больше десятка этажей и… вон она. Камера 2137. Давай иди, Чуби и я задержим охрану здесь.
Люк кивнул и устремился вниз по узкому коридору.
Жестом приказав вуки занять позицию, откуда он мог бы обстреливать выходы из лифта, Соло глубоко вздохнул и ответил на вызовы, не прекращающие раздаваться из переговорного устройства.
— Происшедшее взято под контроль, — проговорил он, стараясь говорить официально. — Ситуация стабилизировалась.
— Что-то непохоже на это, — отозвался скептический голос. — Что у вас там произошло?
— Ох, у одного из охранников отказало оружие из-за мелкой неисправности, — запинаясь, произнес Соло. — Его канцелярский слог захлестнуло волнение. — Сейчас все проблемы разрешены, и все великолепно. Спасибо.
— Мы высылаем к вам отделение солдат, — неожиданно жестко проговорил голос.
Хан почти зримо чувствовал подозрения говорившего на том конце провода. Что ему ответить? Разговаривая при помощи своего пистолета, он был более красноречив.
— Отказываемся. У нас утечка энергии. Дайте нам несколько минут, чтобы перераспределить ее. Большая утечка — очень опасно!
— Отказ оружия, утечка энергии… Кто говорит? Каков ваш оперативный…
Нацелив свой пистолет на пульт, Соло расстрелял все приборы, разнеся их на мелкие кусочки.
— В любом случае это была идиотская беседа, — произнес он, повернувшись и крича в коридор: — Поторопись, Люк! У нас сейчас будут гости!
Люк слышал, но он был занят, бегая от одной камеры до другой, рассматривая светящиеся цифры. Камеры 2187, казалось, не существовало. Но она была, и он нашел ее, когда уже почти решил отказаться от поисков и попытать счастья этажом ниже.
В течение нескольких секунд он рассматривал ни о чем не говорящую металлическую стену. Поставив пистолет на максимум и моля бога, чтобы он не расплавился в его руках до того, как будет пробита дверь, он открыл по ней огонь. Когда оружие в руках стало слишком горячим, он начал перебрасывать его из руки в руку, и тут с удивлением увидел, что выстрелами сорвало дверь с петель. Сквозь дым, с выражением недоумения на лице, на него смотрела молодая женщина, чей портрет Р2Д2 спроецировал в гараже много лет назад, как казалось Люку.
Она прекраснее, чем ее изображение, решил Люк, с изумлением уставясь на девушку.
— Ты даже прекраснее, чем я…
Ее сомнение и неуверенность уступили место озадаченности, потом нетерпению.
— Не слишком ли ты молод для штурмовика? — наконец сказала она.
— Что? Ах, да, мундир. — Он снял шлем, и в то же мгновение к нему вернулось его самообладание.
— Я пришел, чтобы освободить тебя. Я Люк Скайуокер.
— Прошу прощения? — переспросила девушка.
— Я говорю, что пришел освободить тебя. Со мной Бен Кеноби. У нас оба твоих робота.
Как только он произнес имя старика, неуверенность ее мгновенно уступила место надежде.
— Бен Кеноби, — она посмотрела мимо Люка, не замечая его и ища взглядом Джедая.
— Где он? Оби Ван!
Губернатор Таркин наблюдал, как Дарт Вейдер быстро ходил взад и вперед по пустому конференц-залу. Наконец Черный Лорд остановился, осмотревшись вокруг, словно поблизости — прозвенел небольшой колокол, который мог слышать только он.
— Он здесь, — ровным голосом констатировал Вейдер.
Таркин выглядел испуганным.
— Оби ван Кеноби! Это невозможно. Что заставляет вас так думать?
— Изменение в Силе. Движение, которое я чувствую только в присутствии моего наставника. В этом невозможно ошибиться.
— Несомненно, несомненно, но, должно быть, он уже давно мертв.
Вейдера охватило сомнение, его уверенность вдруг исчезла.
— Возможно… это уже прошло. Это было только легчайшее ощущение.
— Джедаи вымерли, — категорически заявил Таркин. — Их огонь был погашен десятилетия назад. Вы, мой друг, — все, что от них осталось.
Переговорное устройство тихо вякнуло.
— Да? — спросил Таркин.
— У нас чрезвычайное происшествие в тюремном блоке АА-23.
— Принцесса! — крикнул Таркин, вскочив на ноги. Вейдер резко повернулся, словно стараясь что-то разглядеть сквозь стены.
— Я знал это!.. Оби Ван здесь. Я знал, что не мог ошибаться насчет изменения Силы.
— Все секции привести в состояние боевой готовности, — бросил приказ Таркин. Затем он посмотрел на Вейдера.
— Если вы правы, ему нельзя дать возможности ускользнуть.
— Побег, может, и не входил в намерения Оби Ван Кеноби, — ответил Вейдер, стараясь совладать со своими чувствами. — Он последний из Джедай и самый великий из них. Опасность, которую он представляет для нас, нельзя недооценивать. И тем не менее только я могу иметь с ним дело! — он резко повернул голову и пристально посмотрел на Таркина.
— Только я один!
Лея и Люк направились назад по коридору, когда стену впереди них пересекла серия ослепительных вспышек. Несколько штурмовиков предприняли попытку выйти из лифта, но немедленно были сожжены Чубаккой. Отказавшись от лифтов, они пробили в стене зияющее отверстие. Оно было слишком велико, и Соло с вуки не смогли полностью перекрыть его огнем. По двое, по трое имперские солдаты пробрались в блок.
Отступая по проходу, Хан и Чубакка столкнулись с принцессой и Люком.
— Мы не можем возвратиться этим путем, — прокричал Соло, раскрасневшись от волнения и грозящей им опасности.
— Да, похоже, вы сумели отрезать наш единственный путь к спасению, — с готовностью согласилась Лея. — Это, знаете ли, тюремный блок, а они не строятся со многими выходами.
Тяжело дыша, Соло повернулся и смерил ее взглядом с головы до ног.
— Прошу прощения, Ваше Высочество, — саркастически сказал он. — Возможно, вы предпочитаете вернуться в свою камеру? — Она отвернула от него свое бесстрастное лицо.
— Здесь должен быть еще один выход, — проговорил Люк, вынимая из своего пояса маленький передатчик и наушники и тщательно настраиваясь на нужную частоту. — Си ЗПиО… Си ЗПиО!
Знакомый голос ответил с принесшей облегчение частотой:
— Да, сэр!
— Мы здесь полностью заблокированы. Есть ли из тюремного сектора еще какие-либо выходы? Есть ли вообще отсюда выходы?
В маленькой решетке динамика потрескивали помехи, а Соло и Чубакка сдерживали имперских солдат на другом конце коридора.
— Что вы сказали, я не понял?
В помещении охраны порта неистово свистел и пищал Р2Д2, а ЗПиО манипулировал ручками управления рации, изо всех сил стараясь отстроиться от помех.
— Я говорю, о вашем присутствии там поставлены в известность все системы станции. Основной вход, кажется, является единственным входом и выходом из тюремного блока. — Он нажал на кнопки нескольких приборов на пульте, и изображение на дисплее начало быстро меняться. — Вся остальная информация о вашей секции засекречена.
Кто-то начал стучать по запертой двери помещения, сначала спокойно, затем, когда ответа не последовало, более настойчиво.
— О, нет! — простонал ЗПиО. Дым в коридоре тюремного блока теперь бью таким густым, что Соло и Чубакка с трудом находили свои цели. Это было очень кстати, так как теперь имперские солдаты намного превосходили их своей численностью, а дым мешал им вести огонь так же, как он мешал и Соло с Чубаккой.