Маша в новой паре)
Макарова
И я стала ходить в новый клуб. Точнее – ездить, он был далеко. И мама даже стала подумывать переехать в тот район насовсем. Они с отцом копили на новую квартиру.
На занятиях было очень трудно. Если бы не поддержка Елисея, я бы, наверное, не справилась. В раздевалку я вообще старалась не заходить – боялась Роксаны Макаровой и её подруг, начавших с первых же дней дразнить и задирать меня. На улице потеплело, поэтому я сразу приходила в форме: короткой маечке и шортиках. И меняла туфли прямо в зале, чтобы не оставаться с девчонками наедине.
Однажды я спустилась на первый этаж, в туалет, чтобы вымыть вспотевшие руки. Возле двери женской уборной стоял растерянный Тимка, ставший солистом в средней группе «Звёздного Пути», когда мы с Медером и Елисей с Айбике перешли в старшую. Он со своей партнёршей Тасей и ещё одна пара перевелись в «Авангард» вместе с нами.
– Что случилось? – спросила я.
– Мы с Тасей очень хорошо станцевали на уроке, и нас похвалили вместо Нонны и Дамира, любимцев тренера. Нонна наябедничала своей старшей сестре, и они сейчас разговаривают с Тасей в туалете. А мне это не нравится.
– Почему? А кто сестра Нонны? – спросила я.
– Роксана Макарова из вашей группы, – ответил Тимур. И я, не став слушать его дальнейших объяснений, распахнула дверь.
Тася испуганно распласталась по стенке, с одной стороны зажатая своей злорадно улыбающейся ровесницей, а с другой – самоуверенно теснившей её Роксаной.
– Похоже, уборщица разлила воду. Или это оттуда натекло, – небрежно махнула рукой в сторону унитазов наша «крутая». – Ай-ай-ай, нужно бы прибраться. Сама подотрёшь? Или тебе помочь?
– Но тут же нет тряпки… – испуганно пролепетала Тася.
– Юбкой своей и подотрёшь, а в будущем думать будешь, кому дорогу переходишь.
Нонна при словах старшей сестры самодовольно усмехнулась, с какой-то кровожадной радостью глядя на бледное личико Таси.
Меня захлестнула ярость! Вдвоём на младшенькую! Руки мои действовали быстрее головы: быстрым движением я схватила Роксану за кончик роскошной, заплетённой по-модному косы. Кисть моя эффектно провернулась, как в латине, плотно наматывая её, как браслет. Я резко перенесла вес вперёд, одновременно что есть силы дёргая руку назад.
Высокие шпильки, так любимые Макаровой-старшей – плохое подспорье для равновесия. Неуклюже взмахнув руками, Роксана опрокинулась назад, прямиком в ту самую лужу, которую предлагала вытереть Тасе! Макарова-младшая оторопело взвизгнула и поспешила ей на помощь.
Я подхватила растерявшуюся Тасю за руку и буквально выбросила за дверь, велев бежать к тренеру.
Сама выйти не успела – очухавшиеся девицы повисли на мне, втаскивая обратно. Макарова была в ярости!
Но мне почему-то совсем не было страшно. В душе пылал гнев за Тасю. Он требовал выхода! Но какого, я не знала. Меня никогда не учили драться. Но сейчас мне этого отчаянно хотелось!
По моим венам буквально бежало пламя! И я начала… танцевать его!
В студии «Звёздный Путь» мы часто играли в игру «Стихии». Каждый вытаскивал карточку с названием: огонь, вода, земля, воздух. И должен был станцевать предложенную композицию, словно являясь заданной стихией – в движении воплощая текучесть воды, надёжность и основательность земли, лёгкость воздуха либо импульсивность и мощь огня. Я любила быть огнём. Но раньше я танцевала его танец только на расстоянии от зрителей, чтоб никого не задеть. А теперь я танцевала его в узкой кабинке туалета, словно с силой развернувшаяся пружина. В какой-то мне одной понятной медитации, пуская через своё тело силу, выплёскивая её в каждом мощном, хаотичном движении. Я словно обратилась в беснующееся пламя, разметав по сторонам своих обалдевших обидчиц! Девчонки даже не пытались мне противостоять, и я танцевала и танцевала, выплёскивая всю боль и отчаяние последних недель.
Хлопнула дверь, впуская разгневанного Елисея. За его спиной жались Тимур и Тася.
Нонна, пискнув, выбежала из туалета. Роксана хотела последовать за ней, но сильная рука моего партнёра крепко схватила её за локоть.
– Ещё раз только подойди к Маше и Тасе! – жёстко бросил ей в лицо Елисей. – И я не посмотрю, что ты – девочка!
И вышвырнул покрасневшую от обиды Макарову прочь. А сам шагнул ко мне. Порывисто обнял, как тогда, когда я просила его помочь Медеру. Мой запал постепенно сходил на нет. И я, как и тогда, расплакалась. Елисей помог мне умыться и утешал, гладя по голове.