* * *
Крепс возвращался из подмосковного замка примадонны в подавленном настроении. План хозяйки дома ему решительно не понравился. Да и не только ему! Но идти против большинства не хотелось.
Дома Крепс выпил рюмку водки и сразу лёг спать. Но ему долго не спалось. Ещё бы! Его мучила дилемма: круто поменять свою жизнь в угоду планам Пугалёвой или оставить всё как есть и влачить жалкое существование?
Наутро Крепс принял решение. Он приехал в аэропорт, где уже торчали почти все: Володя Плесняков, его друг, Лученко, молодящаяся солистка У-стадии и ещё парочка-тройка эстрадников. Пугалёва как-то злобно улыбнулась Крепсу:
– Ну что, ты с нами?
– Знаешь, Аня, м-м, я наверно… я…
– Ну что ты, ты! – сварливо перебила Пугалёва. – Решил остаться? Так и говори! Подумаешь, невелика потеря!
И Анна гордо отвернулась к окну с аэробусами. Остальные последовали её примеру. Крепс тяжело вздохнул и медленно удалился восвояси.
Через пару дней Крепс сидел в гостиной и скудно завтракал яичницей. На большом телеэкране на стене вещали новости. Впрочем, все каналы трубили об одном и том же: «Невероятно, но факт! Затухающие звёзды, в прошлом весьма известные артисты, ныне вытесненные со сцены андроидами, во главе с примадонной Пугалёвой накануне покинули Землю вместе со второй экспедицией на Марс».
Просматривая новости, Крепс лишь ухмылялся. А там продолжали:
«Как известно, миссия этого второго полёта – доставить на Красную планету психологов и гуманитариев. И вот буквально в последний момент к ним присоединились эстрадники. Нам удалось взять короткое интервью у примадонны.
– Анна Борисовна, почему вы и ваши соратники улетаете на Марс?
– Там нет андропопсов и в ближайшее время не предвидится. Их невыгодно туда отправлять. А нам там самое место. Ведь песня строить и жить помогает. Так что мы будем вносить свою особую лепту в колонизацию Марса!»
– Ну, ну, скатертью дорога, – пробормотал Крепс и сплюнул. – Где наша не пропадала? Как-нибудь проживу и здесь.
Дожевав яичницу, Крепс удалился в личный кабинет. Там он сел за рояль и принялся сочинять новую песню. Но мелодия не склеилась сразу. Крепс в отчаянии ударил по клавишам – ужасный звук разлетелся по кабинету.
– Ну уж нет! – вдруг высказал стенам Крепс. – Я не собираюсь сидеть тут сложа руки!
Примерно через час Крепс уже подобрался к дверям гримёрки андроида Канипса, продуктивно сочиняющего и отлично поющего суперхиты. И самое обидное – эти песенки напоминали некогда радовавший людей неординарный стиль Крепса, да и в манере исполнения Канипса многое было подозрительно знакомо!
– Эй, вы куда? – преградил дорогу плечистый охранник в чёрном костюме.
– Ты что, не узнал? Я же Крепс, человек-певец. Хочу засвидетельствовать своё почтение.
– А, ну ладно, проходите.
В гримёрке оказалось непривычно пустынно – без зеркала, без дивана. Только сидящий в кресле андроид и рядом, на полу, на корточках – волосатый, лохматый и бородатый системщик-программист, обмотанный проводами и стучащий пальцами по планшету. Под рукой артиста замок защёлкнулся изнутри.
– Вам чего? – Техник наконец заметил Крепса.
– А вот чего!
И Крепс неожиданно схватил за шею сидящую в кресле живую куклу и принялся её душить изо всех сил. Андропопс вылупил глаза и даже натурально захрипел. Крепс успел разглядеть трясущиеся каштановые локоны, выбившиеся из вычурной причёски, и ещё – похожий на человеческий, перекосившийся напомаженный рот.
– Эй, дядя, ты чо, спятил?! – техник отбросил планшет и вскочил с изумлёнными глазами, и тут же врезал Крепсу в нос, отчего певец отпустил живую куклу и отлетел к двери.