– Точно, – вытерла я слёзы с глаз, когда успокоилась. – Кстати, от кого букетик-то был? – покосилась я на несчастные цветы.
– От Закари, – просветил меня Шин. – Говорил я тебе, что он неровно к тебе дышит, а ты всё – «тебе показалось!» Ну, и кто был прав?
– Ты, – безропотно сдалась я.
– Хочешь знать, что было в записке? – интригующе сверкнул он глазками. – Всего два слова. Отгадай, какие!
– «Скорее выздоравливай», – предположила я самое очевидное.
– А вот и нет! – подпрыгнув, Шин потоптался по мне, как трактор на кочках и распластался на моей груди. – Там было написано: «Люблю тебя!»
– Да ладно! – потрясённо раскрыла я рот. Нет, конечно, все оборотни – шустрые и напористые ребята, но не до такой же степени…
– Шучу, расслабься, – мордашка Шина расплылась в довольнющей улыбке. – На самом деле он написал: «Горжусь тобой!» Ты ж моя земляночка… – зверёк с обожанием лизнул меня в щёку.
Глава 6. Воспоминания
Я много лет не вспоминала о доме, но сегодня, вдобавок ко всему, что пришлось пережить за последние сутки, мне приснился именно последний день, прожитый на Земле.
Тогда мне было всего девятнадцать, но я уже больше года была самостоятельной. После тяжёлого и громкого развода мои беспокойные родители разъехались по заграницам, легко устроив свои личные жизни, а я, увы, не вписалась ни в одну из них.
Год пожила у маминой сестры, но и ей пришлась не к месту, поэтому, как только поступила в институт, сразу перебралась в общагу, погрузившись в весёлые будни студентки.
К счастью, от родителей мне досталась яркая привлекательная внешность, немалый лимит карманных денег и гибкий находчивый ум. Всё это позволило мне очень скоро стать одной из так называемых «звёзд» факультета. Сначала моя популярность дарила иллюзию нужности, значимости, того, что мне так не хватало в нашей рушащейся семье, но быстро приелась, и вскоре я встретила его.
Игорь мне показался не таким, как все: умный, милый и простой в общении парень. Он долго и красиво ухаживал за мной, не настаивал на близости и не превращался на свиданиях в осьминога, готового облапать всё, до чего можно дотянуться, и я ему отдалась.
Начинался июнь – пора экзаменов. Несмотря на то, что лето только вступило в свои права, на улице было знойно днём, а вечера радовали лёгкой прохладой, но я сильно нервничала, ведь уже вторые сутки не могла дозвониться Игорю.
Отправив ему сообщение в популярном мессенджере, я пригласила его в наше любимое кафе. Убедившись, что он его прочёл, надела новое короткое платье и туфли на высокой шпильке и отправилась на свидание.
После пятой кружки капучино, трёх эклеров и двух пачек изведённых бумажных салфеток я поняла, что ему, как и остальным, нужна была только победа. Рассчитавшись, увидела, что забыла свою кредитку, а наличных едва хватило на оплату счёта.
Путь до общаги был неблизким, а общественный транспорт уже не ходил. Проклятые шпильки, надетые в угоду этому предателю, громко цокали в ночной тишине, а по спине бегали мурашки от страха.
Я шла, часто оглядываясь, но по тротуарам ходили редкие прохожие, не обращая на меня внимания. До общаги оставалось всего несколько проулков, но я додумалась свернуть в одну из подворотен, решив сократить путь. Ощущение, что кто-то смотрит мне в затылок, усилилось. Я уже почти бежала, но проклятые шпильки мешали, цепляясь за каждый камень, а потом я почувствовала резкий рывок. Кто-то дёрнул меня за руку, но, прежде чем я сумела закричать, услышала характерный электрический треск и потеряла сознание от резкой боли, пронзившей бок.
А когда очнулась в просторной светлой комнате, решила, что умерла или нахожусь в коме. Потому что, распахнув глаза, увидела склонившегося надо мной невероятно красивого смуглого парня, у которого были явные проблемы с ушами.
Этот смертник похлопывал меня по щекам.
– О, остроухий! Что за бред? – поморщилась я, с удивлением озираясь по сторонам, в то время как этот тип отшатнулся от меня с видом оскорблённого Наполеона.
– Я не бред, а Дерек Дилентайн! – его синие глаза-омуты окатили меня презрением. – Запомни моё имя, странная самка, скоро ты будешь его выкрикивать!
– Разбежался! – фыркнула я, пытаясь подняться на ноги, а этот вредный ушастый даже не пошевелился, чтобы помочь мне встать.
В его васильковых глазах плескалась жгучая смесь из интереса, возмущения и чувства собственного превосходства. Тем не менее, он очень дотошно просканировал взглядом мою фигуру в коротком облегающем платье.