4.
- Едем к тебе! - решил Василий и завёл мотор.
- Я не против, но почему ко мне?
- Ты же слышала «возвращайся, откуда прибыл», значит к тебе!
- С каких пор ты веришь уличным цыганкам? – удивилась Светлана.
- Тебе не всё равно? С обеда мы безработные!
Девушка пожала плечами.
- Делай, как знаешь!
Они объехали застывший в пробках центр и по набережной подкатили к дому Светланы.
- А вот и почта! Нашлась!
Вместо унылой пятиэтажки Светланы гордо высилось почтовое отделение времён последнего русского царя.
- Теперь я ещё и бездомная! – недоумевала Света, - поехали куда-нибудь!
- Ты настаиваешь на карусели?
- Я уже ни на чём не настаиваю, - со вздохом ответила Светлана и вошла в приоткрытую Василием дверь почты.
Вместо привычной кабинки с пожилой консьержкой их встретил просторный двор в восточном стиле. В воздухе стоял крепкий аромат спелого манго.
Застыв в оцепенении, молодые люди разглядывали резные колонны, поддерживающие портики вокруг двора и щурились на яркое солнце.
- Бумагу давай! – вышла из тени цыганка.
Панкотов вздрогнул. Светлана схватила Василия за руку.
Он полез в карман пальто и вынул сложенный вдвое листок бумаги.
- Джидо гара хара яни, - прочёл он.
- Вас ждут! Идите прямо! - строго сказала цыганка.
Миновав двор, Светлана и Василий вошли в просторный приёмный зал. В тени колонны стоял молодой человекоконь.
- Не пугайте жеребца!
Пожилой мужчина потрепал коня по гриве.
- Василий! - вцепилась в руку Панкотова Светлана, - в воздухе распылён какой-то наркотик!
Горло девушки перехватило спазмом, и она заплакала.
- Ну, ну! Не омрачай нашу встречу слезами!
- Папа! - узнал Василий давно умершего отца.
Светлана спряталась за спину Панкотова.
- Кто это? – переспросила она дрожащим голосом, размазывая слёзы по щекам.
- Она ещё спрашивает! - усмехнулся отец. Мне пришлось перевернуть мир верх дном, для того чтобы посмотреть тебе в глаза!
Светлана закрыла лицо руками, и рыдала, не скрывая эмоций.
- Вы можете объяснить, что происходит? Я сплю? Брежу?
Василия затрясло, словно в лихорадке.
- Как тебе объяснить, что это не сон? Что это твоя мать? - выдавил из себя отец.
- Кто? – испугался Панкотов.
- «Не оставлю его!» твердила, «хочу быть рядом!». Забыла?
Светлана не отрывала рук от лица.
- Впрочем, что ты можешь помнить? – махнул рукой старик.
С лёгкостью променять вечный покой на житейские мытарства!
- Не помню, ничего подобного не помню! - шептала Светлана, - я люблю Василия!
- Делай, как знаешь! - с усталостью в голосе проговорил отец.
У меня с собой инструменты! - приподнял он зажатый в руке портфель. Чтобы встреча наша имела хоть какой-то смысл.
Когда ты последний раз стригся, сыноченька?
- Не надо, папа!
- Как хочешь! - опустил портфель на мозаичный пол старик.
- Не скажу, что я особенно рад нашей встрече! - обратился он к Василию, - радость, сыноченька, обычное для нас дело. Иди, дорогой и помни: голову следует держать в порядке!
Он поднял портфель с пола и вышел из зала.
- Может быть это не она? – подумал старик.