— Твоей вины нет, — он слегка пожал плечами. — Во всем виноват я и только я. Именно поэтому расплачиваться за свою вину буду я сам. Ты чудесная девушка, Алана. Самая прекрасная, которую я знал. И ты заслуживаешь счастья…
— С тобой! — выкрикнула она, задохнувшись от нарастающей тревоги. — Я заслуживаю счастья с тобой.
— Нет, Алана, — он покачал головой. — Я не совсем подходящая компания для молодой, веселой и красивой девушки. Поверь мне…
— Ты? — Алана удивленно раскрыла глаза. — Ты, видимо, забыл, как за твое внимание боролись десятки девушек. И любая из них отдала бы все за одну твою улыбку, хоть какой-то твой знак внимания.
— Это было раньше, — тихо возразил он. — Теперь все изменилось…
— Да почему? Что изменилось?
— Я… Изменился я. — Он положил руки на стол и понурил голову. — Теперь армия моих поклонниц сильно поредела. Она просто сошла на нет.
— Неправда! — Алана не верила в происходящее. — Сегодня я видела, как реагировали на тебя девушки в баре. Ничего не изменилось, просто ты так себя ведешь.
— Сегодня Хэллоуин, и я могу быть таким, — он развел руки в стороны. — В обычный день это сложнее.
— Бертран, прекрати говорить загадками! — Она хлопнула ладонью по столу. — Объясни, наконец, с чего ты решил расстаться со мной таким… экстравагантным способом. И сними эти чертовы очки! Я не могу разговаривать с тобой, не видя твоих глаз.
Бертран медленно поднял руку и снял черные очки. Алана замерла, всматриваясь в его лицо. Левую бровь рассекал большой шрам, который по косой захватывал угол глаза, поэтому он был наполовину прикрыт. От этого лицо казалось чуть перекошенным. Мужчина немного помолчал, наблюдая за ее реакцией, потом саркастически спросил:
— Нравлюсь?.. Не стесняйся, это еще не все изменения.
— И из-за этого ты бросил меня? Вот из-за этого, мать его, шрама?
— Этот глаз, — он ткнул практически в радужку и даже не моргнул, — почти не видит. Моя левая нога не сгибается из-за трех штырей, вставленных в нее, а спину поддерживает корсет, словно я какой-то старик. Я — калека, Алана! Ты — молодая красивая девушка, у которой все впереди. И я не бросал тебя, солнце, я просто отошел в сторону и сделался чертовым невидимкой.
— Ты решил все за меня! — крикнула девушка. Он предостерегающе поднял руку, и она продолжила уже тише. — Ты даже не дал мне выбора. Как ты мог подумать…
— А как ты могла подумать, что я взвалю на тебя такую ношу? Это только мой путь, и я не хочу его ни с кем делить! Я не смог бы жить, каждый день видя жалость и сочувствие в твоих глазах. Тех глазах, что когда-то смотрели на меня с такой любовью… — он обхватил голову руками, запуская пальцы в отросшие волосы.
— Но, Бертран…
— Все, хватит! Я ответил на все твои вопросы. А теперь уходи. Я не хочу больше тебя видеть.
— Бертран…
— Пожалуйста, Алана! Можешь думать обо мне все, что хочешь. И чем хуже ты обо мне подумаешь, тем лучше. Так ты быстрее забудешь меня. — Он откинулся спиной на подушки дивана и снова надел очки, словно отгораживаясь от нее. Она нерешительно встала и сделала пару шагов. — Алана, — тихо позвал он. Она с надеждой повернулась к нему. — Не ищи встреч со мной. Это бесполезно. И не вини Ричи и ребят. Я взял с них слово, что они не расскажут тебе правды. Иначе я бы не приехал в этот город. Это было мое условие. А теперь, — он глубоко вздохнул, — прощай.
Девушка, опустив плечи, развернулась и вышла из кабинки. Он повернул голову и посмотрел ей вслед. — Прощай, моя любимая девочка…
Четыре месяца назад…
Громкая музыка, звучащая из динамиков, просто оглушала. Вдавив педаль в пол, он гнал и гнал, пытаясь забыться, не думать о последнем разговоре с Аланой. Ее можно было понять, он облажался, но сегодня… С чего вдруг эта сцена на пустом месте? Неужели теперь он должен оправдываться после каждого разговора с чужой девушкой? Нет, ему не нужен никто другой, но ведь это глупо! Она обещала подумать… Черт возьми! Он с силой ударил по рулю и качнул головой. Откинув крышу, он подставил голову встречному ветру. Развернув на всей скорости машину, он направился за город, туда, где они провели первый вечер с Аланой.