— Хватит устраивать похороны любви. Да, ты переспал со своей бывшей. Да, ты изменил Алане, но, заметь, только технически. Твой мозг в это время ушел гулять вслед за улетевшей крышей. И да, это гадко и противно. Но это ведь ты! Ты всегда был таким или нет?
— Был, — вяло кивнул Берт. — Но это было раньше. А сегодня…
— А сегодня что, день постный? Давай ещё о грехопадении поговорим. А лучше сразу к святым отцам! Чтоб окончательно тебе мозги вправили.
— Ты что же, меня оправдываешь? — непонимающе спросил Бертран.
— Да ни хрена! Не надейся! Я тебе ещё таких пиздюлей отвешу, что мало не покажется. Ну, это будет потом, когда ломка пройдет. Ты ж сейчас и взаправду застрелиться можешь. Или повеситься. Или застрелиться и повеситься. И утопиться до кучи. Депресняк — он такой! — Серджи прищурившись, разглядывал друга. Увидев, что он стал ровнее дышать и спокойнее реагировать на подколы, он продолжил. — Ты, главное, сейчас не наваляй дров.
— Я должен ей сказать.
— Должен, не спорю, но не сейчас. Чуть позже, когда крыша вернется, и ты сможешь спокойно рассуждать.
— Ты не понимаешь! Она… Мы же с ней поссорились перед этим. Я обвинил ее в том, что она мне не верит. О каком доверии может идти речь, если я в этот же вечер трахаюсь с другой?
— Специально?
— Что? — не понял Бертран.
— Ну, трахаешься специально? Или может назло? Или для того, чтобы что-то доказать? — Серджи хитро прищурив глаза, продолжал работать мозгоправом.
— Я не пятнадцатилетний пацан, чтобы таким образом кому-то что-то доказывать, — психанул Берт. — Я уже давно так не поступаю. Я мог раньше переспать с одной, чтобы забыть другую. И я так делал. Но сейчас мне это было не нужно. Я не хотел забывать Алану и не хочу. Я хочу быть только с ней. Я люблю ее…
— Тогда что ты так паришься? Расскажешь ей и все! Или боишься, что она не поймет?
— Серджи, я не знаю, — Бертран устало опустил голову. — И это меня добивает. Но я, наверное, первый раз в жизни, хочу сделать все правильно.
***
Приняв контрастный душ и через силу впихнув в себя остывший завтрак, Бертран поднялся в свою комнату и, открыв дверь, остановился на пороге. Алана спала, свернувшись в комочек, словно продрогший котенок. Во сне она прижимала к себе его подушку и чуть шевелила губами, видимо с кем-то разговаривая. Он затаил дыхание, подошел к кровати и тихо опустился на краешек, вглядываясь в ее ставшие такими родными черты. Как бы он хотел сейчас лечь рядом и обнять свою любимую девочку, зарыться руками в ее шелковые волосы, вдохнуть ее запах, заглянуть в ее глаза и снова увидеть ее манящий взгляд. Он хотел бы целовать ее нежно, до одури, так, чтобы заныли губы, а потом, чуть грубее, прикусывая нижнюю губу и слыша ее рваные вздохи. Он хотел бы трогать ее нежное и гибкое тело, чуть касаясь кончиками пальцев, и ощущать под ними стаи мурашек, вжиматься в нее до дрожи, до боли в мышцах, до стонов, до тяжести в паху, шептать ее имя охрипшим от страсти голосом и слышать, как она зовет его, словно в бреду. Он бы все это сделал сейчас, если бы не прошедшая ночь. Черт бы побрал эту Шерил с ее одержимостью! Черт бы побрал его самого со своей гребаной неразборчивостью в связях! Такое могло произойти только с ним, ни с кем больше. Ни с Серджи, ни с Риком, ни с Крисом, а только с ним. А все из-за того, что он этакий новый Казанова. К чертям, просто кобель и блядун, пора уже называть вещи своими именами. И плевать, что это было под кайфом, которого он не хотел. Ни у кого из его компании в виски не оказалось наркоты, только у него. И что бы ни говорил Серджи, это было изменой. Пошлой, грубой, грязной изменой и ни чем более. И, как бы глупо это не звучало, он не мог об этом молчать. Лучше пусть он скажет ей сам, чем она узнает это потом, поданное неизвестно под каким соусом. Он сжал кулаки, так, что ногти впились в кожу ладоней и глубоко вдохнул. Протянув руку, он провел пальцами под ее смуглой щеке и ощутил теплоту ее тела. Девушка в полусне потянулась за его рукой и приоткрыла сонные глаза.
— Бертран, — заулыбалась она. — Тебя долго не было и я…
— Заснула, — закончил он за нее. Грустно улыбнувшись, он погладил ее по голове. — Правильно сделала, тебе нужно было поспать.
— А ты? — она тревожно посмотрела на него. — Тебя не было всю ночь. Тебе удалось поспать?
— Да, удалось… — отрешенно ответил он и с тоской отвел глаза.
— Что с тобой? — Алана сосредоточенно ловила его ускользающий взгляд. — Что-то случилось?
— Алана, я… — начал было Бертран, но тут раздался стук, и в комнату заглянула Ричи.