Случалась в авиационных частях также и убыль чрезвычайного характера, т. н. «небоевые» потери: вынужденные посадки, аварии, катастрофы; их было очень много, и это тоже путало статистику. Достаточно сказать, что за аварийность были отстранены от должностей и впоследствии арестованы и расстреляны командующий ВВС КОВО и командующий ДБА Е. С. Птухин и И. И. Проскуров, оба генерал-лейтенанты и Герои Советского Союза. В 9-й авиадивизии незадолго до войны погиб летчик, капитан по званию: во время учебного полета на МиГ-3, машины необычайно строгой в пилотировании, он неудачно зашел на посадку и зацепил макушку ели. В 124-м ИАП той же дивизии 2 июня при отстреле в воздухе вооружения на одном из «мигов» отказал синхронизатор и после четырех коротких очередей была отстрелена лопасть, а затем сорван и весь винт. Командующий авиацией Орловского ВО полковник Н. Ф. Науменко, принявший в июле командование над остатками ВВС Западного фронта, в своем отчете по предвоенному периоду и первым шести месяцам боевых действий написал по 9-й САД коротко и беспощадно: «На новых самолетах производились только аэродромные полеты и отстрел пулеметов в воздухе. Материальная часть к началу войны была не освоена, и дивизия имела ряд тяжелых катастроф в процессе ее освоения»[8].
Артиллерия и авиация РГК и войска НКВД
Стоит вспомнить и об артиллерии резерва Главного Командования (РГК), части которой находились на территории Западного и Прибалтийского военных округов и в случае войны использовались бы армиями в качестве средств усиления.
3-й армии придавались 124-й ГАП РГК и 6-я бригада противотанковых орудий; 10-й армии — 301-й и 375-й ГАП РГК. 311-й Краснознаменный ПАП РГК предназначался для района прикрытия № 3 (РП-3 — о нем будет сказано ниже). 4-я армия в случае войны получала 120-й и 318-й ГАП БМ РГК. В непосредственном распоряжении округа оставались 7-я и 8-я бригады ПТО[9]. 11-й армии были приданы 40-й и 429-й ГАП РГК, с объявлением мобилизации — 10-я бригада ПТО. Война застала бригады в стадии формирования: не хватало личного состава, техники, особенно средств тяги. Согласно постановлению ЦК ВКП(б) и СНК СССР № 1112–459сс от 23 апреля 1941 г., формирование всех 10 противотанковых бригад в Красной Армии предписывалось закончить к 1 июня, но поступление транспортных средств (каждая бригада должна была комплектоваться 584 грузовиками, 123 спецмашинами, 11 легковыми машинами и 165 тракторами), возложенное на Госплан СССР, растягивалось на весь 1941 год[10]. Выполняемость постановления оказалась низкой. В результате к 22 июня значительная часть новых соединений не успела получить не только средства тяги, но даже матчасть артиллерии и стрелковое оружие для личного состава. 724-й полк 7-й бригады имел 28 орудий вместо 60 по штату; на 1835 бойцов и командиров имелось 350 винтовок, 50 карабинов и 5 пистолетов; тягачей и тракторов не было совсем[11]. В 6-й бригаде укомплектованность автомашинами составляла 21 %, тракторов также не было ни одного. По 10-й бригаде известен только состав (653-й и 720-й артполки, 373-й минно-саперный батальон и 168-й автобатальон) и дата расформирования.
120-й полк (командир — полковник Н. И. Лопуховский) был полностью укомплектован орудиями и имел на вооружении 24 203-мм английских гаубиц Виккерс Mk VI, но на момент начала боевых действий находился на полигоне в районе Барановичей (у деревни Тартаки) со 120 выстрелами и без средств тяги. На зимних квартирах в Коссово осталось все остальное имущество и боезапас, в том числе 12 новых гаубиц Б-4, полученных для формируемого полка 2-й очереди; на ж.-д. станции Коссово находилось еще 6 гаубиц того же типа. Также в Тартаках находился 301-й ГАП БМ РГК, оснащенный гаубицами Б-4. 21 июня окружное руководство изъяло из полка 56 новых тракторов СТЗ и передало их формируемой в Лиде 8-й бригаде ПТО, оставив в 301-м лишь «калек», полученных в 1939 г. из народного хозяйства. В результате с началом боевых действий артиллеристы вынуждены были бросить на полигоне три гаубицы и взорвать более трех тысяч единиц боеприпасов.
11