Th.Wagner (Gaberkon)
Домашний уют
Пролог
— Ну и что дальше?
— Ну… я не отказываюсь от своих слов!
— Раздвинь ноги.
— ЧТО?!
— Что-что?! Ты же сам сказал: «Я заменю тебе ее»
— А ты и ей говорил: «Раздвинь ноги»
— …да… я же гинеколог.
— Твою мать! Я же парень!
— Придется, видно, поменять квалификацию. Стать проктологом.
— Макс! Ты что, надо мой прикалываешься! Ты из медицины ушел черт знает когда!
— Не так уж и давно… и вообще, дело не в том, что ушел, а в том, что медик всегда остается медиком… Не заговаривай мне зубы!
— Я и не думал, просто… я смущаюсь…
— А как моей невесте говорить обо мне гадости, так тебя это ни капельки не смущало. А как насильно вручать всем моим знакомым моих домашних питомцев, это, по ходу дела, тебя ну никак не смущало. А как… Все, с меня хватит.
Макс развернулся по направлению к двери.
— Ты куда?
— Трахаться!
— Макс!!!
Глава 1
Знакомство
Как говорится: горбатого и могила не исправит. Вот и меня так. Постоянно подбираю бездомных котов и собак. Дома целый зверинец. У меня уже параноидальное ощущение появилось: они меня караулят. И вообще, как можно любить меня, простого менеджера, бывшего гинеколога и великого пофигиста? Это я сейчас как дурак, с конфетами сосательными не расстаюсь, а ведь раньше курил как паровоз, квартира была наполненная окурками и пеплом, а вонь стояла такая, что те редкие девушки, которые все же соглашались пойти ко мне домой, разворачивались у порога.
Только одна — Жанна — решилась «взяться» за меня. Заставила бросить курить, систематически наводила порядок в квартире, готовила для меня и для шестерых моих питомцев, и поддерживала меня, когда началась ломка из-за сигарет. Я уж подумал, что наконец-то я встретил свое счастье — заботливую любовницу. У меня не было к ней каких-либо романтических чувств, просто она была весьма удобна. Так сказать, кошка, которая умела готовить или собака, которая убирала не только за собой, но и за мной.
Но и этому однажды пришел конец.
Была поздняя осень: промозглая погода, серый, неприглядный день. Я возвращался с работы, как обычно, через парк. Народу по такой погоде тут мало. Да и кому хочется подхватить простуду?
Мое внимание привлекла девушка, скромно сидящая на лавочке, всхлипывающая и шмыгающая носом. Как-то жалко мне ее стало.
«Черт!.. опять это у меня началось!»
Но я все же подошел, достал из кармана чупа-чупс, далеко не последний, надо сказать, так как курить я любил сильно, а каждый «чупик» приравнивался к сигарете.
— Привет, держи, — и протянул конфетку.
Мля… Какого же было моё удивление, когда эта девушка на меня посмотрела. Конечно бывают бородатые и усатые женщины, но ведь не настолько. Передо мной был парень, который с благодарным и щенячьим выражением лица, принял смоктушку.
Видя мою реакцию, он смутился, как-то сжался, но промолчал. Видимо, я не единственный, кто принял его невысокое и тщедушное тело за девичье.
— Спасибо, — буркнул мне в ответ.
Что заставило меня поступить с ним, как и со всеми моими котами и собаками – не знаю, возможно, привычка.
— Замерз? Давно сидишь?
— Да.
— Чего домой не идешь?
— Нет у меня дома, я детдомовский, — еще более смущенно прошептал парень.
— Ну, тогда пошли ко мне.
«Твою мать! Да кто меня за язык дергал!» — я пожалел сразу, но так решения и не изменил.
Зато парень подхватил пакет и потертую сумку, последовал за мной, словно собачонка.
— Звать тебя как?
— Андрей Владимирович.
Честно, так сильно я давно не ржал. Это тщедушное существо, детдомовец, и так пафосно зовёт себя Владимирович. Или это только я нахожу это смешным. Да ну ладно.
Дом был рядом, а в квартиру новый питомец зашел без капли опаски.
— Слушай, а тебя не пугает, что я могу быть маньяком?
— Нет. Маньяки так не поступают.
— А ты хоть одного видел?
— Да.
Странный он малый. Этот разговор я не стал с ним продолжать. Ведь я-то этих маньяков не видел.
Тем временем мои питомцы вышли посмотреть на новенького. Надо сказать, что к моему глубокому сожалению, они в людях разбирались намного лучше меня.
— Это вот Вася Лысый, он самый старый кошак, — раздеваясь, я начал знакомить гостя со своей сворой, — он, можно сказать, тут главный.
Андрей подхватил большого и пушистого сибиряка. Промурлыкал ему что-то, параллельно стаскивая свои туфли.
— А почему ты его зовешь лысым?