Мы тоже обладаем им, хотя и не подозреваем о его существовании. Иногда малые дети демонстрируют его наличие, совершенно не понимая его дискурсивности. Плотин описывал свой опыт, как знакомство с жизнью богов[2].
«Не следует думать, – говорил он, – что в Божественном мире блаженные видят формулы и утверждения.
Там все воспринимается в виде прекрасных образов, коими мудрец лицезреет будущее в своей душе. И те образы не рисованные, а реальные. Поэтому древние говорили, что реальное бытие заключено в идеях и субстанциях».
И тут же вслед за этими фразами следует пассаж, который можно считать истоком великой традиции – истоком идеи о том, что эмблемы содержат вид знания, не воспринимаемый в обыденной речи.
«Мне кажется, что египетские мудрецы, спонтанно или через размышления, желая выразить объекты мира через мудрость (Софию), использовали не буквы для слов и не фразы для произнесенных утверждений, а рисовали картины и вырезали знаки на стенах их храмов и этим описывали суть выбранных вещей. То есть каждая картина была видом понимания, мудрости и субстанции. Она постигалась в один момент, а не в процессе размышлений».
Результатом этого видения было дискурсивное мышление. Теперь взгляните, что в XX веке написал Эрнест Феноллоза – знаток китайских символов[3]: «До Шампольона египетские иероглифы оставались полнейшей загадкой, но долгая традиция убеждала искателей древней мудрости в том, что Плотин был прав.
Во-первых, он родился в Египте и, следовательно, мог знать о традициях жрецов. Во-вторых, Плутарх, Клемент Александрийский (еще один египтянин) и Диодор Сицилийский толковали иероглифы, ссылаясь на тезисы Плотина. В-третьих, Пико делла Мирандола и многие другие ученые указывали, что общей чертой религиозных доктрин и философской эзотерики был парафраз строк Библии о том, что не следует метать жемчуг перед свиньями[4]. И потому, стало быть, Платон использовал мифы; Дионисий Ареопагит – числовые символы; еврейские мудрецы – фшуры и шифры Каббалы; и даже Христос проповедовал притчами. (Однако ни Пико, ни другие философы не упоминают о том, что эти притчи рассказывались тем самым «свиньям», от которых якобы следовало скрывать сакральное знание.)
Пифагорейцы следовали тем же идеям, о чем можно судить по эпиграммам к греческой антологии: «Платон смешал возвышенность Пифагора с сарказмом Сократа»[5].
«Египтяне поставили Сфинкса перед своими храмами, чтобы напомнить жрецам о запрете разоблачения великих таинств перед толпами профанов».
Таким образом, мы можем выразить две основные точки зрения: 1) что истинное знание являлось созерцанием платонических идей в визуальной форме; и 2) что его можно было получить при созерцании египетских иероглифов.
Переход от интеллектуальных прозрений к визуальному созерцанию легче понять по цитатам из Пико делла Мирандолы и Леона Эбрео. Для большинства неоплатоников чувственная красота была, в основном, визуальной.
Глаза воспринимали чувственную красоту, а интеллект – интеллектуальную. «Глаз является среди материальных объектов тем, – писал Пико, – что ум представляет собой в сфере духа»[6].
Леона мы находим красноречивый абзац, в котором говорится, что глаз для микрокосма является тем же, что солнце для макрокосма. Зрение, утверждал он[7], охватывает весь материальный мир, в то время как другие чувства воспринимают только его части. Сферы применения других чувств огромны, но зрение функционирует в «светящейся духовной прозрачности – в воздухе, озаренном светом небес, который превосходит по красоте все иные части мира, как глаза превосходят все другие части тела».
Verosimulacro de l'intelletto divino e sopra tutto gli assimiglia fiela bellezza (Глаз воспринимает чувственные формы, интеллект – интеллектуальные). Однако чувственная красота является восприятием платонической идеи.
2
Теория Плотина о красоте изложена в «Эннеадах», I, 6 и V, 8. К сожалению, перевод Плотина на английский язык выполнен плохо, но имеется прекрасный французский перевод Бриера. У него имеется ошибка: цитируя «Эннеады», V, 8, он почему-то указывает конец пятой и начало шестой главы. Мнение Феноллозы о китайских символах вы можете найти в его эссе «Китайские символы, как среда поэзии», Нью-Йорк, 1936. По заверениям издателя, это эссе было написано около 1908 года.
3
Древние свидетельства иероглифов. Большая часть манускриптов, найденных в Греции, указана в Hopfner's Fontes historiae religionis Aegyptiacae, Bonn, 1922, 1924. В нашем Приложении приведены несколько других важных документов.
4
Пико делла Мирандола о загадках в религии.
5
Платон, Пифагор и Сократ. Указанная эпиграмма найдена в Греческой антологии, IX, 188. Автор и дата ее написания неизвестны. Переводя греческий текст, я заменил слово «сарказм» – Платон, Пифагор и Сократ. Указанная эпиграмма найдена в Греческой антологии, IX, 188. Автор и дата ее написания неизвестны. Переводя греческий текст, я заменил слово «сарказм» – Swcraticf Samion ceradaj muhthsi fronhma – более вежливым «ирония» – (eirwneia).
6
Пико о визуальной красоте. Quod enim est oculus in rebus corporeis, idipsum est mens in genere spirituals CM. Heptaplus, ed. cit., стр. 34.
7
Леон Эбрео о зрении. Sec Dialoghi d'amore. Ill (под ред. Сантино Карамелла, Бари, 1929, стр. 184). О мифе Персея см. ту же самую работу, стр. 98.