Если человек не является египтологом, то его основной интерес к иероглифам заключается в символическом смысле представленных образов. Подобный материал был общим для Запада и Востока. Его можно найти в таких фундаментальных работах, как «О природе животных» Элиана (III век), или в различных бестиариях и гексамерах. Аристотелевская «Физиогномоника» (см. пятую главу) утверждает, что психологический характер животных определяется по их физическому виду. De mirabilibtts ausctdtationibus ссылается на сказочные истории о животных – истории, которые имеют в основе фольклор более древних веков. Псевдофилонский De animalibus рассказывает легенды о сыновней почтительности аистов и о монархическом устройстве пчелиного роя[18], а споры о превосходстве животных над людьми ведут нас к самому «Alcmaeon»[19]. В этих ранних трактатах животные не рассматривались в качестве символов, но именно они создали базис для животного символизма. Следует также отметить «Gryllus» Плутарха, переделанный в XV веке в трактат «Круг Гелли»; благодаря его влиянию на Ренессанс люди считали, что животные не только лучше их, но и гораздо счастливее[20]. Не следует забывать и баснописцев. У Бабрия и Федры мы не найдем ни одного намека на иероглифы, но символизация моральных черт образами некоторых животных являлась основной характеристикой басен.
Вероятно, самой очевидной параллелью поучительных историй «Иероглифики» были сюжеты бестиариев[21] и гексамер. «Нехаетегоп» св. Василия и «Нехаетего» св.
Амвросия придали традиции должный престиж и сделали животных популярными символами достоинств и пороков.
(Точные параллели будут указаны ниже в соответствующих частях этой книги.) Трактат V века «Physiologus», приписываемый св. Амвросию, перечисляет черты льва, пеликана, феникса, бобра, гиены и вороны, большинство из которых уже было изложены тремя веками раньше в «Элиане»[22]. Трактат «Physiologus» Псевдо-Епифания (не старше V века) показывает, что к тому времени большая часть материала уже кристаллизовалась в пословицы и суеверия. Та часть работы Гораполлона, которая имеет греческие корни, восходит к «Элиану» и «физиологической» традиции. У него мало общего с достоверными зоологическими описаниями Аристотеля и – что достаточно любопытно – с Плинием.
Однако не следует рассматривать «Иероглифику» как коллекцию историй и небылиц, в которой главную роль играют животные. Это действительно геральдическая книга, похожая на труды Альсиати. Как верно заметил Фикино, каждый ее иероглиф выражает абстрактную мысль в визуальной форме. Образ стервятника, согласно Гораполлону (1,11) означает среди прочего «брак»; лев (I, 17) – «энергичность».
Эмблемная природа этих образов была замечена в XVI веке великим художником Джефри Тори, чья «Champ Fleury» (1529) учредила «искусство и науку буквенных пропорций». Эта красивая книга кажется на первый взгляд руководством по типографии, но, по мнению автора, она поясняла «мистический» смысл определенных форм. Тори не только читал, но и переводил Гораполлона, и именно из его работ Рабле черпал свои идеи об иероглифах[23].
Комбинация надписей и картин в книгах Альсиати не являлась чем-то новым. Аллегорические образы были для Ренессанса обычным делом, а строфы, прибавленные к ним, Альсиати брал, в основном, из «Греческой антологии»[24]. Предтечей его эмблем можно считать картину Леонардо «Договор между Франциском I и Львом X». Следует заметить, что да Винчи знал трактат Гораполлона.
Сохранившиеся в архивах бестиарии Леонардо описывали признательность удода, предусмотрительность муравья, верность журавля, постоянство феникса и целомудрие голубки. Как мы видим, даже такой великий человек находил это занятие вполне достойным[25].
Между прочим, значение эмблем заключается не только в их аллегорической силе. Каждая из них содержит несколько смысловых слоев[26]. Эти слои активно обсуждались в христианской литературе, и одну из первых дискуссий начал Клемент Александрийский. По его мнению, иероглиф мог иметь три значения: аллегорическое, «загадочное» и буквальное, которое имитировало фигуральный смысл (он назвал его «тропологическим»). Эта классификация слоев сохранялась на протяжении Средневековья и Ренессанса, хотя позже к ней прибавился четвертый слой – анагогический.
18
Псевдо-Филон, запасы и пчелиный рой. De animalibus, стр. 61 и 65. Эта работа написана не раньше I века, так как на стр. 27 упоминается Цезарь Германик (Germanicus Caesar), то есть Нерон.
19
Алкмаеон и превосходство животных над людьми. См. «Примитивизм в античности» Лавджоя и Боэса, гл. xiii.
21
Гораполлон и бестиарии. В «Истории магии и экспериментальной науки» Аайана Торндайка, 1, 331, говорится, что «Иероглифика» описывала привычки и чудесные свойства животных. Материал не совсем точный, так как в книге I «Иероглифики» в семидесяти символах описаны только двадцать восемь животных. Там же отмечено, что имеется небольшая связь между «Иероглификой» и животным символизмом в «Clavis» Мелито. См. также «Spicilegium» Питры, 11,85 ff., 90 ff.
22
«Physiologus» псевдо-Амвросия. См. Ф. Лаушерта «Geschichte des Physiologus», Strasbourg, 1889.
23
Джефри Тори. О его «Champ Fleury» можно справиться в фототипическом издании Густава Кирхена, Париж, 1921. В следующем пассаже автор сообщает, что он читал и переводил Гораполлона: «Telle facon de Resucrie, Cest a dire descripture faicte par Images, fut premierement inuentee des Egyptiens qui enavoient toutes leurs Cerimonies escriptes, afin que ievulgaire, et les ignares ne peussent entendre ne facilementscauoir leurs secrets ct mysteres. Celles scriptures estoient appellees en Grec Hieroglyphica Cest a dire, Sacra escrip-tures, que nul ne pouuoit entendre sans estre grant Philosophe, et peult cognoistre la raison ct vertus des chosesnaturelles. Quant ilz vouloient signifier Lan, ilz deseig– noient ct faisoient en pourtraict ou painture, ung Dragonse mordant la queue. Pour signifier Liberalite, ilz faisoientla main dextre ouuertc. Et pour Chichette, la main close. Ilz faisoient mille aultres bonnes choses semblabics parlmages, que vous porrez lire et cognoistre au XXV Chapistre des lecons antiques de Caelius Rhodiginus, ctplus aplain en Orus Apollo, qui les a redigees parescriptes en ung volume que porrez trouuer en Grec, si ie yvolez, et en latin aussi, et ie quel iay translate en Francois, et faict ung present a ung seigneur ct bon amy. [Bk. Ill.xiii, verso.]»
Он переводил Гораполлона на латынь. Смысл правой и левой рук пришел не из «Иероглифики», а из работ Диодора Сицилийского – см. Bibl., Ill, 4. «Antiquarum lectionum commentarii» Келия Родигиния (Венеция, 1516). Что касается знаменитой подделки Риччери, то она славится сотней странных суеверий, заимствованных из древней литературы. Имеются причины верить, что в ссылках указаны действительно существовавшие трактаты. Автор был знаком с трудами Гораполлона, что доказано Ноком и Уилсоном (см. стр. 830 их комментариев к Urquhart-Le Motteux в переводе Рабле). Они утверждают, что и Рабле имел копию Гораполлона, которая все еще существует и подписана его экслибрисом. (См. том I, стр. vii, п. 2, к Гаргантюа, I, ix.). Возможно, он читал Гораполлона, но вряд ли знал о трактате Hypnerotomachia. Рабле высмеивал книги Колонны за их фанатическое пристрастие к эмблемам. Он не верил в практику «мудрецов Египта», воспеваемую Полифилием и его французскими коллегами. Говоря об иероглифах, он писал: «Lesquelles nul n'entendist qui n'entendist, et un chascunentendoit qui entendist la vertu, propriete et nature deschoses par icelles figures. Desquelles Orus Apollon a enGrec compose deux livres». [ «Совершенно иначе в былые времена поступали египетские мудрецы, пользовавшиеся письменами, которые они называли иероглифами. В письменах этих никто ничего не понимал, понимали только те, которые понимали свойства, особенности и природу вещей, коих знаки они собой представляли, Гор-Аполлон написал о них по-гречески две книги, а еще подробнее на них остановился в «Любовных сновидениях» Полифил. Во Франции нечто подобное вы найдете в девизе г-на Адмирала, который, в свою очередь, позаимствовал его у Октавиана Августа». Франка Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль» Гл. iх. Перевод с французского Н. М. Любимова (прим. ред.). Этот пассаж из Гаргантюа, I, ix (в издании Марти Ларокса, 1, 38), можно сравнить с Декларацией Брайва (III, 201). То, что Рабле знал книгу Тори, доказывает шестая глава из книги II «Пантагрюэль», которая содержит дословную передачу критики escumeurs de latin из avis аи lecteur Тори.
24
Конкордат Леонардо. Его можно найти в «Блокноте Леонардо да Винчи» Маккарди, II, стр. 492.
25
Леонардо и бестиарии. Бестиарий Леонардо приведен у Маккарди II, 469 ff. Хотя я не вижу причин выискивать истоки его гениальных идей, но, судя по слухам, он вдохновлялся Fiore di Virtu Кекко де Асколи. См. Джероламо Калви «II MS Н di Leonardo da Vinci, il Fiore di Virtu e l'Acerba di Cecco d'Ascoli», в Archivio Storico Lom-bardo, Anno XXV, fasc. xix, 1898, стр. 75. Эта статья действительно показывает сходство между указанными работами. Однако следует помнить, что такой материал был в то время довольно обычным.
26
Слои смысла. Широкое распространение этой идеи можно увидеть в строфах автора XVI века Антуана де Сайкса. В «Esperon de Disci-pline» (1532) он пишет: «Le premier sens qu'on diet hystorial…Si vous venez au secret et mystique, L'allegoricq vous у pouvez comprendre. Quant est du tiers, cest le tropologicq Ou sens moral…Finablement I'anagogicq est pris Quant Ton entend haultement I'escripture, Le referant d divine nature…»
См. Кохена, стр. 10.