ИНОЙ ЖИЗНИ ДЛЯ СЕБЯ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ!
Книга вторая.
ОПАСНЫЙ МАРШРУТ.
Введение.
Не знаю, не знаю. Для других может и кайф, а для меня два месяца в
городе – это как последние дни дембелем в армии, когда в думах ты от нее
уже далеко, а близкая свобода манит и пьянит почище хорошего коньяка. В
общем, сплошные переживания. Но куда денешься? Отчет по заданию
написать был обязан, как один из исполнителей. А его закончили -
«предложили» поучаствовать в проектировании, теперь работ на
наступающий полевой сезон. Причем «предложили» так, что не откажешь,
даже если сидеть над бумажками не то что надоело, а уже осточертело. И не
одному мне, а еще десятке человек, включая, кроме геологов и геофизиков,
основных рабочих лошадок, и главного геолога партии, и парочку
машинисток. Но у большинства квартиры в городе! Дети! Родственники!
Знакомые! А я один, в командировке, в общаге, и без жены! Можно сказать –
в одиночестве среди кирпичных коробок, сплошного асфальта, толкотни на
улицах, избытка машин и достижений цивилизации. И это после уже
отведанной вольной жизни в почти дикой природе, когда частенько с ней
один на один, а до ближайшего поселка с полсотни километров и больше!
Заканчивали проект из последних сил - зверствовала комиссия,
прилетевшая из Москвы его проверять и утверждать. Чего только не нашла!
Мы, оказывается, месторождения ищем не так и не там, где нужно, объемы
работ планируем не те, что требуются. Каждый день вначале лекция, с
демонстрацией нашей ущербности, а после ее - бумажки править и
пересчитывать, до победного конца, то-есть, часов до девяти вечера!
Теперь все: проект подписан, мы отстрелялись! Первый за все время
свободный вечер! Документы сдали в спецчасть, и семь человек сразу
разбежались по домам. А мне и Виталию, Игорь Георгиевич, главный геолог,
предложил:
«Пройдемся? Свежим воздухом подышим! Что бы дурь, которую от
москвичей пришлось выслушать, из головы вылетела!» - и немедля с улыбкой
осенил себя крестным знаменем неизвестного вида - начал его не со лба, а с
плеча, - «Спасибо, господи, что охранил от нехристей московских!»
Я ответил смешком, по поводу благодарности всевысшему от
законченного атеиста. А предложение поддержал: головой кивнул. Потому
1
что меньше придется сидеть в общаге одному. А Виталий, геофизик,
прогулку посчитал недостаточной:
«Прошвырнемся. Только без бутылки не обойтись. Сейчас купим, и у
меня дома стресс снимем», - идея так всем понравилась, что разом, как по
команде, под светом фонарей мы прибавили шаг в сторону ближайшего
гастронома.
«Хорошо-то как!» - первый раз за два месяца Игорь Георгиевич заметил
красоту звездного неба, ощутил прохладный весенний воздух. Который с
шумом вдохнул, … и выдал совсем невероятное:
«Сейчас бы бормотушки грамм двести! И что б из горла!»
Я и Виталий синхронно тормознули, и в полном смысле офонарели.
Это ж до чего классного геолога, знающего намного больше любого из
членов московской комиссии, довели замечаниями, на которые можно
уверенно крутить пальцем у виска, как на глупость несусветную! Он же
всегда считал бормотуху отравой и никогда не пил из принципа! А сейчас
решился на дегустацию, причем из «горла», хотя, как человек
интеллигентный не позволял такого даже с вином сухим, водкой или
коньяком!
Я и Виталий пришли в себя, переглянулись, и… с озабоченным видом –
не дай бог возможность упустить - полезли в карманы, за остатками
имевшейся у каждого наличности. Потому что момент был долгожданный, и
подловить главного геолога на столь безответственном заявлении, жаждал
любой из его друзей и товарищей.
«По трешке?» - высчитал Виталий, и выхватил из моих рук эту самую
трешку, присоединил к своей. А освободившуюся руку протянул к Игорю
Георгиевичу и пошевелил пальчиками: давай мол, гони монету, на бормотуху.
К нашему удивлению, тот безропотно раскошелился.
Через минуту мы стояли у входа в гастроном.
«Ты – хлеб, я – вино, Игорь Георгиевич – закуску. Разбежались!» -
распределил Виталий обязанности.
Когда он и я с покупками закончили, страждущий вкусить бормотухи
только-только добрался до продавщицы:
«Сто пятьдесят грамм колбасы, разрежьте на три кусочка» - попросил
деликатно.
Женщина на него с интересом глянула – обычно просят разрезать
тоненько-тоненько, но просьбу исполнила.
«Добавьте, пожалуйста, три яйца». Теперь продавщица с удивлением
поинтересовалась:
«Почему три? Яйца всегда берут десятками!»
« А мне три. По одному на брата».
«На какого брата?» - не поняла продавщица и удивилась еще больше, а
очередь зашевелилась, мужики в ней заулыбались.
«А на нас троих!» - Игорь Георгиевич показал рукой на меня и
Виталия.
2
«Такие мужчины - и яичницу по одному яйцу? Денег у вас нет, что
ли?» - хозяйка прилавка покачала в сомнении головой. Игорь Георгиевич
замешкался, не зная как ответить, но мужик из очереди его выручил:
«Им твоя яичница по барабану! Ребята закусь покупают, похмелиться
им требуется! А ты время тянешь!» Продавщица глянула на этого мужика,
потом обвела нашу троицу презрительным взглядом, и процедила сквозь
зубы:
«На вид вроде бы мужчины интересные, а вот подишь ты – алкаши
законченные, раз в подворотню с бутылкой тянет!» - и под смех очереди
выдала покупателю три яйца, смутив Игоря Георгиевича окончательно.
Гастроном мы обошли, и с тыльной его стороны, под сенью какого-то
дерева огнетушитель из «горла» осушили, по очереди, предоставив главному
геологу право быть первым. А когда закусывали яйцами и колбаской, Игорь
Георгиевич, под действием любимого алкашами напитка проболтался:
« Город вам надоел, сами говорили. Вот в отряде и отдохнете, за двести
километров от партии. Юра скоро один останется», - знал, что жена у меня
уезжает к родителям, чтобы летом наградить первым ребенком, - «его
посылаю подальше от соблазнов. А тебе», - повернулся к Виталию, -
«придется гравику организовывать, больше некому».
Представив, какая у меня будет свободная и полная приключений
жизнь за двести километров от партии и других населенных пунктов, я - так и
обрадовался, и как прибабаханый геолог-романтик, а и как обожатель охоты и
сопутствующих ей мероприятий по дегустации добытого. Виталий же,
охотник тоже, Игорю Георгиевичу напомнил:
«Только без жены. За двести км от больницы, с детьми ей в отряде
делать нечего».
В приподнятом бормотухой настроении, мы не торопясь пошагали
дальше. Конечно не подозревая, что всего минуту назад, вместе с отрядом,
определилось и наше с Виталием участие в криминальной истории,
придумать которую почти невозможно, даже при хорошо развитом
воображении.
Часть первая.
Из города смылись при первой возможности. В этот же день, когда мы
тряслись в плацкартном вагоне поезда, мой друг и товарищ Леонид
Дмитрович, назначенный начальником отряда, из партии на трех бортовых
повез рабочих, разобранные домики и палатки, ставить их рядом с
выбранным на карте родником. Мне же оставил записку с поручением: когда
бортовые вернутся, с одной из них в отряд подвести доски, рейки, брус, и –
самое главное – все необходимое для кухни, в том числе и повариху.
Машину загрузили под завязку, до уровня бортов. А сверху четыре
гаврика расстелили спальники, что бы на них лежать, когда двести