Всю дорогу до этого посёлка я тихо молился и давал себе обещания: никогда, ни при каких обстоятельствах больше не пускать Женьку за руль. Я люблю скорость, но не самоубийственную же.
Кое-как вывалившись из машины перед дяди Гришиным домом и молясь в душе всем святым, что я до этого дома доехал, увидел адвоката встречающего нас на пороге. Хотел уже поприветствовать его, но Женька меня опередил. Как всегда ни сказав, ни здрасти, ни как дела, спросил в лоб.
— Вы говорили про Фрейра и Элин, а имя Ари, вам что-то говорит? — он выжидательно уставился на друга моего отца.
— Значит, я был прав. Ты ведь Евгений Титов? Сын Элин? Вернее Елены Титовой? — за его словами последовала немая сцена.
Мы сидели в доме, и пили кофе, слушая рассказ адвоката.
— Элин, Фрейр и Ари — дети Йоуна Эльдрссона, исландца по происхождению. В России живёт очень давно, здесь у него бизнес. Йоун очень тяжёлый человек. Так получилось, что в один прекрасный момент, он узнал, что его старший сын гей. Это привело его в ярость. Он страшный гомофоб. С твоим отцом, Леон, отказался иметь дело как только узнал, что ты тоже гей, и при этом Захар воспринимает это абсолютно спокойно. Мало того, гордится тобой. В общем, Йоун, узнав об ориентации Фрейра, безжалостно выгнал последнего из дома, аннулировав все его счета. Элин попыталась защитить брата. Причём делала это настолько рьяно, что её постигла такая же участь, несмотря на то, что твоей маме в это время было всего шестнадцать. Именно тогда исчезла Элин Эльдрссон, а появилась Елена Титова. Она взяла фамилию своей матери. Ари был доволен. Одним махом устранены все претенденты на папочкино наследство. Одного не учли ни Йоун, ни Ари — того, что компания держалась на плаву только благодаря таланту Фрейра и без него начала тонуть, как «Титаник». Фрейр же выплыл. Обосновался на исторической родине. Создал свой бизнес, но год назад узнал, что смертельно болен. Тогда решил наладить связь с семьёй. Надеялся, что Йоун со временем смягчился. Скажу, что надеялся он зря. Ари и отец принять его не захотели. Зато он узнал, что Элин пострадала из-за него, и решил сделать её своей наследницей.
Так что Женя, твоя мама скоро станет очень богатой женщиной, — дядя Гриша печально улыбнулся.
— Не станет, — тихим сдавленным шёпотом произнёс Женька, я наблюдал за ним во время всего рассказа. Он злился. Ах, как же он злился. Я так думаю, если бы Йоун и Ари Эльдрссоны оказались сейчас здесь, то давно бы были без башки. — Мама умерла.
— Мне жаль, — было видно, что адвокату действительно жаль. — Тогда наследником становишься ты, но получить наследство сможешь только при одном специфическом условии. Я пока не скажу, при каком. Обещал Фрейру. Об этом условии никто не узнает до его смерти. Когда мы нашли твою мать, то в письме в адвокатскую контору, в город, где вы в то время жили, было сказано, что Элин наследница, а в случае её смерти ты. Условие мы не озвучили.
В это время, как по команде и у меня и адвоката зазвонили телефоны.
— Алло? — произнесли мы хором.
— Что? — опять в унисон.
— Фрейр умер. Сегодня, — растерянный голос адвоката.
— На Родьку дважды покушались. Олег звонил весь в истерике. Требует, чтобы мы с тобой немедленно приехали, — это уже я.
— Что?! — Женька вскочил. — Что с моим братом?
— Он в больнице. Состояние стабильное, — я успокаивающе положил руку солнышку на плечо. — Успокойся, ты ему помочь ни чем не сможешь. Да и потом, вы же вроде враги.
— Он моя семья! — твёрдо произнёс Женька. Видимо для него эти слова много значили.
— Кстати, дядя Гриша, а теперь условие вступления Женьки в наследство вы можете озвучить? — заинтересованно посмотрел на адвоката.
— Могу, — тот пожал плечами. — Евгений получит причитающиеся ему сорок миллионов евро и компанию дяди только при условии, что в течение полугода со дня смерти последнего выйдет замуж и проживёт с мужем хотя бы год.
— Это как это замуж? — Женька опешил, а я начал нервно хихикать. — И потом, в России однополые браки запрещены...
Глава 8
Евгений.
Мы ехали по шоссе в сторону моего родного города. За руль Леон меня больше не пустил, сказав, что пока не намерен вступать в клуб самоубийц, поэтому у меня было время, чтобы подумать. Мысли тяжёлыми металлическими шариками перекатывались внутри мозга: “Ура! Сорок лимонов! Но, бля, замуж!”... “Бля, замуж! Но сорок лимонов!”
Замуж выходить, право слово, не очень хотелось. Я же, в конце концов, не девица! Вот только знаки евро, которые маячили у меня перед глазами, затыкали любой здравый смысл. Где вот только взять придурка, который согласится заключить со мной фиктивный брак? И второй вопрос, как его заключить?
— О чём так напряжённо думаешь? — я подпрыгнул на сидении от неожиданности, настолько погрузился в свои мысли, что абсолютно забыл про Леона, сосредоточенно ведущего машину. И что я переживаю, что в мире нет придурка, который на мне... Кхм, а действительно, как сказать? Женится что ли? Вот, он рядом со мной сидит.
— Лёнечка, я...
— Я этого не сделаю! — перебил меня Леон. Сказал, как отрезал.
— Ты же ещё не знаешь, о чём речь пойдёт! — вскричал я.
— Знаю, я не собираюсь заключать с тобой фиктивный брак, — парень слегка покосился на меня и опять уставился на дорогу.
— Конечно, зачем тебе это. У тебя ведь всё с самого рождения было. Ты не представляешь, какого это, когда не знаешь, что завтра есть будешь. И ты не выбирал между тем, купить лекарство маме или килограмм картошки. Сам орал об альтруизме, а как до дела сразу в кусты? Да и пошёл ты! Без тебя справлюсь, довези меня до больницы и можешь быть свободен. Найду другого. Вон, хотя бы к Геночке твоему обращусь. Он деньги любит, точно согласится.