– Не расстраивайтесь, – сказал я, – авось тучи унесет.
Алексей кивнул. Я счел беседу завершенной и шагнул к двери.
– Простите, Иван Палыч, – тихо сказал охранник.
– Слушаю, дружок.
– Вы вроде человек образованный?
– В некотором роде да, – кивнул я, хотя это вопрос, что считать образованием. Я имею диплом Литературного института и легко могу рассказать вам ну, допустим, о символистах или таком малоизвестном ныне поэте, как Буало. Только какой толк от этих знаний, если я останусь один на один с пробитым колесом? Мне ни за что не сменить баллон, я непременно погибну в лесу от холода и голода, не сумею ни зверя убить, ни огня развести. Нельзя все знать и уметь. Человеку, который кичится своим высшим образованием, хорошо бы помнить сию простую истину!
Алексей кашлянул.
– Оно, конечно, правильно. Только… понимаете… у меня небольшая… проблемка…
– Говорите смелей, помогу, если сумею!
– Я кроссворды разгадываю, – смущенно сообщил охранник, – хобби такое.
– Хорошее занятие, – похвалил я парня, – развивает интеллект.
– Я в этом деле профи, – похвастался Алексей, – получил кучу призов.
– Да ну?
– Даже стиральную машину для матери отхватил, – засмеялся секьюрити, – а сейчас застопорился, прямо замучился, не понимаю, о чем речь. Кстати, за этот кроссворд мотоцикл получить можно. Сделайте одолжение, Иван Палыч, помогите, авось вы сообразите.
– Я не мастак в кроссвордах, но могу попытаться, читайте вопрос.
– Средство для закапывания.
Пару секунд я стоял молча. На мой взгляд, игра в слова не имеет никакого отношения к уму и образованию, скорей уж человек, забавляющийся вписыванием букв в клеточки, должен обладать хорошей памятью. Средство для закапывания?
Алексей с надеждой смотрел на меня, и тут я сообразил, что имел в виду составитель головоломки.
– Это же лопата!
– Ну спасибо, такое простое слово мне в голову не пришло, – обрадовался охранник и нырнул в каморку.
Сев в машину, я набрал номер телефона, который нацарапала на бумажке Соня. Трубку взяли сразу.
– Алло, – нервно воскликнул мужской голос, – говорите живей.
– Можно Андрея Вяльцева?
– По поводу интервью обращайтесь к пресс – секретарю, – гаркнули из телефона, и раздались частые гудки.
Я покачал головой и повторил попытку, на этот раз человек с той стороны провода был еще конкретнее.
– Что надо?
– Андрея Вяльцева.
– Дергайте Николая Рагозина, он беседует с журналюгами, – буркнули в ответ, и снова трубка противно запищала.
Глубоко вздохнув, я потыкал в кнопки и быстро проговорил:
– Добрый день, вас беспокоит продюсерский центр Джона Кеннеди. Мы имеем деловое предложение к Андрею Вяльцеву – съемки в блокбастере. С кем возможно побеседовать?
– Слушаю вас, – подобострастно ответил растерявший всю грубость хам.
– По телефону затруднительно проводить переговоры, – замурлыкал я, старательно изображая человека из мира кино. – Желательно поболтать, так сказать, фэйс ту фэйс.
– У меня съемка в восемнадцать, – ответил Вяльцев, – если согласитесь приехать немедленно, то сумеем пообщаться сегодня.
– Готов прибыть по любому адресу.
– Записывайте, – оживился Вяльцев.
Здание, в котором обитал актер, выглядело шикарнее дома Норы, подъезд был выложен мрамором, к лифту вела ковровая дорожка, и повсюду стояли кадки с пальмами.
– Вы к кому? – строго спросил охранник.
– В сто пятую квартиру, – мирно ответил я: зачем обижаться на службу безопасности, она выполняет свои обязанности.
– Секундочку, – придержал меня секьюрити, потом быстро набрал номер и осведомился: – Дежурный беспокоит, ждете гостей? Простите, как вас зовут?
Последний вопрос относился ко мне.
– Джон Кеннеди, – с самым честным лицом соврал я.
– Джон Кеннеди, – эхом повторил парень, – есть, конечно, проходите.
Я кивнул бдительному юноше и вошел в лифт, отделанный изнутри деревом. Тихо шурша, кабина вознесла меня на двадцать восьмой этаж. Чем выше забирался подъемник, тем сильнее у меня на душе скребли кошки. Стыдно признаться, но я боюсь высоты и меньше всего хотел бы жить в пентхаусе на крыше небоскреба. Интересно, почему квартиры, расположенные почти под облаками, стоят, простите за каламбур, заоблачные деньги? На мой взгляд, самым дорогим должен быть первый этаж, к земле поближе, в случае непредвиденных обстоятельств, да хоть при пожаре, можно легко выскочить.
Продолжая размышлять на тему цены апартаментов, я дошел до роскошной дубовой двери и ткнул пальцем в звонок. Створка распахнулась, и передо мной возник весьма симпатичный блондин, похожий на фото из журнала «Счастье». Накачанное тело покрывал ровный загар, светлые волосы в художественном беспорядке окружали лицо, большие темно-карие глаза, крупный рот и широкие брови дополняли образ, о котором грезили тысячи идиоток. Я невольно вспомнил меткое определение, вылетевшее из уст Сони: мачо чужой мечты.
Поймите меня правильно, я не имею ничего против мужчин физически крепких. Но думается, что мускулы и загар должны появляться на теле естественным путем. Моряк, нефтяник, строитель, путешественник не вызывают у меня никаких эмоций, кроме положительных. Бицепсы и трицепсы у таких людей свидетельствуют о недюжинной силе, а загар говорит о том, что парни много времени проводят на воздухе. Но Вяльцев явно «потемнел» в солярии и рельеф мышц приобрел в фитнес-клубе, абсолютно идиотском, на мой взгляд, месте. Ну какой смысл наращивать массу тела, просто двигая железки. Зачем? Вы собираетесь побеждать на соревнованиях или решили освоить работу грузчика? Если нет, то к чему бугры на руках и спине? И еще, Андрей явно красил волосы, хотя для артиста это вполне естественно.
– Добрый день, – поздоровался я, пытаясь побороть неприязнь к красавчику.
– Джон Кеннеди? – прищурился хозяин.
Я кивнул.
– Вы не похожи на американца, – с подозрением отметил Вяльцев.
– Разве я представился гражданином США?
– Нет, – усмехнулся Андрей и сделал шаг назад, – но, когда слышишь имя Джон, да еще в сочетании с фамилией Кеннеди, невольно приходит на ум Америка. Проходите, думаю, в гостиной нам будет удобно.
Резко оборвав фразу, хозяин повернулся и двинулся по коридору, я поспешил за ним, ощущая, как легкая неприязнь трансформируется в несвойственную мне злобу. Да этот Вяльцев просто хлыщ. Интересно, почему женщины падают штабелями к его ногам?
Андрей спокойно шел в глубь квартиры, на заднем кармане его джинсов сверкала выложенная стразами надпись «boy». На поясе был прицеплен брелок причудливой формы. При каждом шаге Андрея ярко-розовая безделушка в золотом обрамлении подскакивала вверх, потом падала вниз и била мачо по филейной части. Если бы меня при каждом шаге что-то стукало, я мигом бы это оторвал. Но Вяльцеву, похоже, брелок нравился. Вот только что он изображает?
Я прищурился, пригляделся и вздрогнул. Пенис. Почти десятисантиметровой длины, выполненный с анатомическими подробностями, а розовый цвет делал аксессуар вообще пугающе натуральным. Меня передернуло. Я вовсе не ханжа, весьма толерантен и спокойно отношусь к футболкам с малоприличными надписями и скабрезными рисунками. В конце концов, если тебе не нравится чужая одежда, отвернись и не смотри на человека. Но брелок в виде члена! Согласитесь, это уже слишком!
– Устраивайтесь, – проговорил Вяльцев и исчез в комнате.
Борясь с брезгливостью, которую стихийно начал испытывать к актеру, я шагнул в гостиную и невольно вскрикнул.
В первую секунду мне показалось, что я сейчас упаду вниз. Не было пола, стен, потолка, перед глазами расстилалась пустота. Чуть впереди открывалась панорама Москвы, крыши домов и серое дождливое небо.
– Садитесь, – любезно предложил Андрей и поплыл по воздуху к дивану.
Я сглотнул слюну и внезапно понял, что пол в комнате зеркальный, потолок тоже, внешняя стена гостиной сплошь из стекла, похоже, помещение оформлял сумасшедший дизайнер.