Выключив радио, я заметила, что Тони с грозным выражением лица направляется в студию. Кроме Марти, нашего режиссера, в комнате никого не осталось, и я бросилась следом.
Тони вошел в студию, когда команда Тима перешла к рекламным объявлениям, и, схватив телефонную трубку, проревел в нее: «Тим!»
Хотя Тим не мог ответить на этот страстный призыв, так как занимался кружащимися вокруг него акулами, его оператор был вполне в состоянии поговорить с Тони.
– Почему у вас нет звонков от слушателей? Сейчас в бассейне уже должна находиться прорва желающих поплавать вместе с акулами!
Я стиснула зубы, чтобы не застонать: у нас не было звонков, потому что все звонили на Кей-би-зед и расспрашивали Ника о его таинственном свидании.
– Что? – прокричал Тони, а потом с ненавистью посмотрел на телефонную трубку.
В это время вошедший в студию Марти развернул плитку шоколада и с невозмутимым видом проговорил:
– Включите Кей-би-зед.
Марти откусил кусок от своей шоколадки, и, как только он нажал одну из кнопок на пульте, студию наполнил голос Ника:
– Я подарю два билета на ужастик тому, кто сможет найти мою таинственную незнакомку. Я оплачу обед на двоих в «У Тонио». Девушку зовут Бренда.
От Тони Била сейчас можно было ожидать чего угодно Он мог накричать на меня, мог тут же меня уволить, обвинив в том, что я помогала конкурирующей радиостанции, однако на этот раз его лицо выглядело озадаченным.
– Почему всех так интересует это? Почему никто не интересуется акулами? – спросил Марти.
– Ну, акулами тоже кто-то интересуется, – Мартин усмехнулся.
Тони задумчиво устремил взгляд в необозримую даль – очевидно, он даже и предположить не мог, что таинственная Бренда, которую разыскивал Ник, могла оказаться Брендой, которая работала у него на Кей-си-эл-пи.
Все утро я слушала Ника. Его шоу вызывало во мне те же чувства, что и дорожная авария: на разбитый автомобиль с пострадавшими смотреть страшно и неприятно, но тем не менее так и тянет взглянуть.
Ник уступил место следующему диджею в девять часов, но телефонные звонки ему все еще продолжали идти, и меня особенно раздражало, когда новый диджей брал трубку и отвечал за Ника.
– Вы звоните на Кей-би-зед, но Ника здесь сейчас нет…
– Только дура могла не позвонить Нику! – истерично прокричала какая-то женщина. – Я люблю тебя, Ник!
– Выключите этот бред! – прорычал Тони.
Я мгновенно повиновалась.
– У них и так высокий рейтинг, не хватало еще нам перейти в число их поклонников. Итак, что мы будем с этим делать?
У Тони в уголке рта вдруг появился клочок белой пузырящейся пены, и эта пена застыла большой отвратительной каплей, готовой в любое мгновение сорваться с губы.
Я не отрывая глаз смотрела на Тони и вдруг почувствовала, что внутри меня что-то происходит.
С меня достаточно. Всего достаточно! Новая Бренда снова подняла голову. Ник во всеуслышание рассказал о нашей несостоявшейся ночи любви, и все слушатели теперь ополчились против меня. Я была той самой Брендой, которую разыскивал Ник, и поэтому именно я была во всем виновата.
Мне захотелось сейчас же уехать домой, закрыться в своей комнате, спрятаться от всего мира, но вместо этого я подняла голову и снова посмотрела на Тони Била.
В глазах Тони вдруг промелькнуло сомнение.
– Я хочу выйти в эфир прямо сейчас!
Тони удивленно заморгал:
– Что?
– Дайте мне микрофон.
– Но у нас Тим в бассейне с акулами…
Я встала и сделала шаг. Мы с Тони были примерно одного роста, а его итальянская мама, видимо, слишком часто подавала на обед спагетти, поэтому теперь Тони обладал довольно большим животом, которым почти упирался в меня.
– Я выйду в эфир и верну наших слушателей.
Тони пристально посмотрел мне в глаза.
– Ты что, хочешь пофлиртовать с ним в эфире? Для начала тебе следовало рассказать обо всем мне, и я бы помог все устроить, сделать как надо. Но ты решила, что тебе это вовсе не нужно…
– Не стоит тратить время на препирательства. Я сейчас выйду в эфир, и слушатели слетятся к нам, как бабочки на свет. Бассейн с акулами подождет.
Хитрый торговец, мгновенно зашевелившийся в Тони, задумчиво проговорил:
– Хорошо, можешь попробовать. Но если это не сработает, ты сегодня весь день будешь варить диджеям кофе.
Мы поспешно вернулись в студию и в итоге помешали Марти съесть очередную шоколадку; он так и замер с куском шоколада во рту.
– Отставить акул! – рявкнул Тони.
Я молча уселась в кресло, надела наушники и настроила нужную громкость. Напротив меня, за стеклом, устроился Марти, он, отложив недоеденную шоколадку, приступил к чтению коммерческих объявлений.
Пока мужской голос вещал что-то насчет подержанных машин «Дяди Льюи», которые не продаются в кредит, я рылась в нашей коллекции дисков и наконец я нашла то, что нужно. В это время Марти прервал прямую трансляцию из бассейна и включил меня.
Сейчас мне предстояло отвлечься от всего на свете и сосредоточиться. Если скромная мышка снова одержит верх над новой свободной Брендой, мне не удастся сделать то, что я задумала.
В эфире снова зазвучала заставка радиостанции – сексуальный голос очень молодой девушки, почти ребенка, оповещал жителей Сан-Диего о том, что сейчас они слушают Кей-си-эл-пи. Тони считал, что такой голос может привлечь в ряды наших почитателей большой пласт слушателей в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет.
Марти подал мне знак, и я начала:
– Всем привет. Мы снова в студии. Вместо акул с вами теперь будет Бренда Скотт.
Тони Бил пристально смотрел на меня, его лицо потеряло свой средиземноморский румянец и сделалось подозрительно бледным.
Я глубоко вдохнула, чтобы успокоиться и придать голосу профессиональную веселость и легкость.
– Я слышала, этот парень с Кей-би-зед хочет, чтобы ему позвонила девушка. Он разыскивает Бренду. Так вот, я и есть та самая Бренда. Как вы думаете, нужно ли мне звонить ему? Жду вашего ответа.
Я щелкнула по кнопке и включила диск. Сладкие звуки песни «Останься со своим мужчиной» заполнили эфир.
На всякий случай я сразу же отключила микрофон, ожидая, что Тони набросится на меня.
Так и случилось.
– Этого не было в списке! – заорал он. – Это ужасное старье! Мы включаем только современную городскую музыку! Сегодня шел хип-хоп для детишек, ты разве не в курсе?
Наверное, сам Тони Бил последний раз отплясывал на дискотеке где-нибудь в 1973 году. Представляю, как он тогда выглядел: волосы у него были до пояса, борода раза в три длиннее, чем сейчас, а на майке – портреты участников группы «Зед-Зед Топ». Сколько ему было? Двадцать? Определенно у него уже намечались лысина и живот.
– Акулы и хип-хопы не завоюют слушателей. – Я нагло усмехнулась. – Ник закинул удочку, а я буду ловить рыбку.
Тони удивленно уставился на меня: похоже, он уже сомневался, что перед ним та самая Бренда, которая брала интервью по телефону у всяких странных личностей в пять часов утра, когда рассвет только начинал пробивать себе дорогу на улицы Сан-Диего.
Что ж, пора теперь тебе познакомиться с новой Бренной, дружок. Эта Бренда с легкостью завоевывает парней, ложится с ними в постель и носит сексуальное белье под скромными кофточками и юбочками.
Тони как-то очень странно посмотрел на меня и ничего не сказал. Опыт есть опыт: он явно что-то почувствовал. Запax успеха.
– Хорошая девочка. – Он потрепал меня по плечу. – Верни детишек домой к папочкам и радиоприемничкам, а там посмотрим.
Не успела я ответить, как последняя нота песни замерла.
– Смотрите! – победно воскликнула я.
На экране компьютера один за другим высвечивались поступающие звонки. Теперь звонков было целое море, и Гони с ужасом вглядывался во все увеличивающийся список, а Марти не успевал отвечать, при этом у него был такой вид, как будто он хватил лишку.