Люся (дрожа, шепотом). Я не скажу… Не скажу…
Андрей Сергеевич. И не говори, моя маленькая фея! Месяц сказал мне за тебя… Я знаю твою тайну… (Обнимает и целует.)
Люся. Андрей Сергеевич! Зачем вы это делаете?
Андрей Сергеевич. Затем, что ты — прелесть! Затем, что с тех пор как я вошел сюда и увидел тебя, я сам не свой, твое невинное лицо очаровало меня, твои детские, наивные глаза стоят передо мною… Скажи, дитя, ты можешь полюбить меня… Да? Полюбишь?
Люся (в сильном волнении). Мне кажется, что да… да… Ах, как мне стыдно! (Закрывает лицо руками.)
Андрей Сергеевич, не отнимая рук, целует и руки, и лицо.
Андрей Сергеевич. Как ты дрожишь! Беги… беги… Не забывай, что весной я приду за ответом.
Люся убегает, все еще зажимая лицо руками. (Ждет, когда закроется дверь, тот же жест.) Пиф-паф! Ни по одной не дал промаха! Вот это называется охотник… (Идет к буфету и пьет коньяк.)
Явление V
Андрей Сергеевич и Саша.
Саша (показываясь в окно, полушепотом). Андрей Сергеевич, одни? Вот охота сидеть в комнате! Барыня теперь в хлеве опоросившуюся свинью ублажает… (Хохочет.) Самое что ни на есть барское занятие! Барышня позже уже не смеют выходить в сад, велено за книжками сидеть.
Андрей Сергеевич (садясь на подоконник). А тебя не хватятся?
Саша. Я что… вольный казак, отказалась, завтра в Питер… (Потупив глаза.) Вы-то едете, что ли?
Андрей Сергеевич (поднимая рукой ее потупленное лицо). А ты слово сдержишь?
Саша (грустно). Я-то глупая… вы поговорили, пообещали, а у меня сердце-то и растаяло…
Андрей Сергеевич (смеется). Растаяло?.. Ну, так ступай в беседку, я сейчас приду… Вот только эта подлая луна всю рожу выставила!..
Саша (хохочет). Уж как есть всю рожу! Ну, да у нас в саду гулять некому… так придете?
Андрей Сергеевич (соскакивая с подоконника). Сейчас же…
Если артист с голосом, то он может, надевая шляпу, начать романс, хотя бы, например: «Ночь тиха, и волшебная светит луна», который запевает в комнате, продолжает за сценой, постепенно стихая.
Явление VI
Анна Павловна, позднее управляющий.
Анна Павловна (вытирает руки платком, смеясь сама над собою). Боже мой, я, кажется, становлюсь совсем светской женщиной! Прежде я внимания не обращала, а теперь мне вдруг показалось, что от меня пахнет хлевом. Вот я переоделась, надушилась… (Оглядывается.) Должно быть, пошел гулять, соблазнился лунною ночью… (Подходит к окну и прислоняется.) Ах, да и хороша же эта лунная ночь! (Стоит у окна и машинально обрывает цветы с ветки).
Поет соловей.
(Говорит вполголоса.) Соловей!.. Да ведь соловьев у меня полон парк. Сколько раз я их слышала и ничего… А теперь — сердце щемит, в груди так сладко, что слезы навертываются на глазах… Боже, да неужели это любовь? И к кому? К мальчику, которого я обожала с детства, о котором не смела мечтать. Холодный, насмешливый и вдруг — после десяти лет он возвращается ко мне влюбленный, покоренный воспоминаниями детства… А я… я едва смею верить! Не сон ли это?
Соловей затихает, в дверь стучат.
Войдите!..
Васильев (входит с книгами). Вот приказали отчет проверить… Тут и рабочий день…
Анна Павловна. Да, да конечно… (Подходит к столу, одним коленом становится на стул, нагибается и просматривает книги.) Да… этоМаланья из Горок? Она прежде не работала у нас…
Васильев. Богатая семья была, важничали, а теперь поразорились…
Анна Павловна. Отчего?
Васильев. Погорели тот год, вы же помогали строиться.
Анна Павловна. Ах да, помню… (Смотрит в окно, за которым отрывисто запевает соловей и умолкает. Бессознательно.) Ночь-то какая!
Васильев (тихо кашляет). Так вот-с, тут вся поденщина.
Анна Павловна (как бы просыпаясь). Что?
Васильев (нерешительно). Поденщина, говорю…
Анна Павловна. Ах да… (Дотрагиваясь рукой до головы.) Вот что… Васильев… у меня голова немного болит… вы оставьте мне книги и зайдите попозже… я отдохну…
Васильев. Слушаюсь! (Уходит.)
Явление VII
Анна Павловна одна, затем Люся.
Анна Павловна (садясь в кресло у стола). Ведь вот не могу заниматься! Эта встреча… луна… соловей, этот воздух весенний совсем выбили меня из колеи… Неужели правда, что как ни борись, а для каждой женщины наступит пора любви… (Сидит с закрытыми глазами.)