Рычков побывал у многих пастухов, изучил достоинства диких коз и домашних, встретил в быту козоводов примитивные образцы изделий из шерсти и пуха. Вскоре в специальном докладе Академии наук он высказал предложение «извлекать еще новую выгоду из коз» — вычесывать пух и вязать из него предметы одежды.
Во второй части «Трудов Вольного Экономического общества» за 1766 год Рычков опубликовал исследование «Опыт о козьей шерсти». Он предлагал организовать в крае пуховязальный промысел, который даст населению многие блага. Но к его голосу не пожелали прислушаться.
В царской России разведение коз велось беспорядочно. Зато еще в начале прошлого столетия к оренбургской козе проявили жадный интерес деловые люди за рубежом. Дороговизна изделий из козьего пуха побудила их создать по примеру оренбургского промысла свою пуховязальную промышленность.
Например, в 1824 году козий пух, закупленный в Оренбургском крае, направляется для переработки во Францию, где фирма «Боднер» выпускала красивые шали под названием «каша». Фирма получала баснословную прибыль.
Почти в эти же годы английская фирма «Липнер» организовала крупное предприятие по выработке пуховых платков «имитация под Оренбург».
Заготовка и перевозка пуха за тысячи километров обходились заморским бизнесменам дороговато. И они нашли выход: зачем возить пух, лучше привезти коз, то есть приблизить к себе сырьевую базу.
Оренбургских коз начинают скупать и увозить в Англию, Францию, Южную Америку, Австралию…
Особую разворотливость в этом деле проявили французы.
В архивах французского Национального общества акклиматизации имеется документ, подтверждающий, что еще в 1664 году французский врач Бернье, побывавший в Тибете, увидел там прекрасные ткани и головные уборы из кашемира, те самые, которые иногда попадали на Запад и восхищали торговцев и покупателей. Бернье заинтересовало: откуда берется сырье для этих добротных и изящных изделий? Вскоре он узнал, что сырье это дают кашмирские (кашемирские) козы. Бернье тут же воспылал желанием развести таких коз у себя во Франции. Однако эту затею начали осуществлять лишь через полтора века.
По поручению французских предпринимателей за кашемирскими козами отправился известный востоковед, профессор турецкого языка в Париже Жубер.
В 1818 году он прибыл в Одессу и выяснил, что на территории между Оренбургом и Астраханью живут казахские племена и держат пуховых коз — дальних потомков кашемирских, которые через Киргизию пришли в эти степи с Тибета. (Точных научных подтверждений этой миграции пока не имеется. Однако тщательное сопоставление анатомо-физиологических признаков коз оренбургской и кашемирской (тибетской) пород позволило ученым заключить, что оренбургская пуховая коза — подлинный потомок кашемирской, которую благодаря народной селекции и своеобразным условиям климата она превзошла по многим качествам.)
Жубер, исследовав пух оренбургской козы, убедился, что он намного качественней, чем у чистопородной тибетской. Профессор закупил 1300 животных. Отара была пригнана в Крым и на корабле отправлена в Марсель. Долгое плавание в душных и тесных трюмах выдержали только четыреста коз и несколько козлов. Однако французы горячо взялись за дело. За новоселами был налажен самый заботливый уход. Но, несмотря на все старания, козы стали безнадежно терять свои выдающиеся пуховые качества и в течение нескольких лет превратились в обычных. То же самое произошло и с животными, завезенными из Оренбуржья в Англию и Южную Америку. Кандидат сельскохозяйственных наук Маина Иосифовна Малинович рассказала мне невеселую историю из недавних времен: в 1970 году пуховых коз из Оренбуржья завезли на Северный Кавказ, полагая, что прекрасные нагорные луга Домбая не хуже губерлинских. Прошло три года — и оренбургские козы перестали быть таковыми: одни «потеряли» пух, у других он неузнаваемо огрубел. Так воздух и большое количество осадков в нагорном Домбае отразились на животных.
По-видимому, для созревания пуха нужны не только благодатные горные луга, но и особые климатические условия.
Козоводству в Оренбургской области не всегда уделяли достойное внимание. Эксперименты по улучшению породности оренбургских коз, начатые в 1938 году, оказались недостаточно научными. Тогда из Сталинградского госплемрассадника сюда завезли около трехсот козлов и четыреста коз придонской породы. Скрещивание ее с оренбургской дало коз разных помесей, пуха у них было много, но качество его резко снизилось. Не шел он ни в какое сравнение с прежним пухом от чистопородной оренбургской козы. Надо было исправлять ошибку — восстанавливать утерянное качество пуха. За время этой кропотливой, затянувшейся работы резко сократилось поголовье пуховых коз. К началу шестидесятых годов в Оренбуржье их насчитывалось всего тридцать пять тысяч. Ныне, кроме существовавшего ранее единственного в стране козоводческого племсовхоза «Губерлинский», создано еще четыре. На полях области пасется более ста тысяч чистопородных коз. Старания селекционеров в настоящее время направлены на то, чтобы полностью типизировать поголовье оренбургских коз по длине пуха (5—8 сантиметров) и его тонине (14—16 микрон). Именно эти показатели определяют его главные достоинства.