Остановившись на лестничной площадке, он посмотрел в зал, находящийся внизу. В просторном помещении с расписными потолками и огромными хрустальными люстрами воцарилась тишина. Сотни гостей, замерев, уставились на них. Алессандро почувствовал, как Лилли рядом с ним напряглась. Совершенно очевидно, что она не привыкла быть в центре внимания. Она ждала критики в свой адрес, чего он никак не мог понять.
– Я не стану тебе говорить, что ты прекрасна, потому что не хочу с тобой ссориться, – тихо сказал он ей. – Но я уверен, что все мужчины в этом зале отдали бы все, чтобы сейчас оказаться на моем месте.
Ее губы дернулись в нервной улыбке.
– Хорошо, – ответила она. – Пойдемте.
Тогда Алессандро повел ее вниз по лестнице в зал, где собрались его друзья, члены совета директоров и акционеры. Он немного поговорил с каждым из них, затем прошел в другой конец зала, чтобы лично поприветствовать мэра, губернатора, кинозвезд и королевскую особу из Европы. Мужчины улыбались и спрашивали, как у него дела, женщины флиртовали с ним и с завистью смотрели на Лилли. Он был уверен, что никто из людей, занимающих высокие должности в компании, ее не узнал, несмотря на то что все они много раз встречали ее в офисных коридорах.
Алессандро лично поблагодарил каждого из гостей за его пожертвование в фонд детской благотворительной организации. Чувствуя, как дрожит Лилли, он взял ее за руку. Ему хотелось покинуть бал и увезти ее в какое-нибудь тихое уединенное место. Например, на его виллу в Сонома.
– Ваше высочество, – обратилась к нему директор благотворительной организации, глядя на него с благоговением через стекла очков, – не желаете объявить о начале аукциона?
– Конечно, – улыбнулся ей Алессандро. – Я сделаю это прямо сейчас.
С этими словами он повел Лилли к сцене. Толпа расступилась перед ними как по волшебству. Только когда они оказались за кулисами, он отпустил руку Лилли.
– Спасибо, что согласилась пойти сюда со мной сегодня, – хрипло произнес он, затем наклонился и коснулся губами ее щеки. Это был невинный дружеский поцелуй, но, когда он отстранился и посмотрел на нее, ее глаза были огромными.
Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Его губы горели от прикосновения к ее коже, кровь стучала у него в висках. Он хотел заключить ее в объятия и поцеловать в губы. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы удержаться от этого.
– Прости, я должен тебя покинуть, – сказал он. – Это займет всего несколько минут.
Его голос прозвучал ровно и спокойно. Ничто не выдало его волнения. Он много лет сдерживал свои чувства, и сейчас это сослужило ему хорошую службу.
– Хорошо, – тихо ответила она.
Оставив ее за кулисами, он направился к микрофону посреди сцены. Толпа встретила его приветственными возгласами. Он привык быть в центре внимания и нисколько не волновался. Напротив, ему было здесь скучно. Его скуку могла развеять только Лилли. Ему хотелось поскорее увезти ее отсюда и заняться с ней любовью.
Встав перед микрофоном, Алессандро обратился к собравшимся с речью. Он едва понимал, что говорит. Все его мысли были о Лилли. Он чувствовал, что она наблюдает за ним из-за кулис, и его сердце бешено колотилось.
– …Позвольте мне выразить вам свою благодарность, друзья, – закончил он. – Пейте шампанское, танцуйте и делайте высокие ставки. Помните, что все средства, собранные вами сегодня, пойдут на оказание помощи нуждающимся детям.
За этим последовали аплодисменты и новая порция одобрительных возгласов. Помахав гостям рукой, он вернулся за кулисы к Лилли. Она смотрела на часы.
– Шесть минут, – сказала она, подняв на него глаза. – Я поражена. Обычно подобные речи длятся по меньшей мере час. Вы быстрый.
Лениво улыбнувшись, он наклонился и прошептал:
– Когда нужно, я могу быть медленным.
Лилли вздрогнула, и ему это доставило удовольствие. Он не мог ею обладать, но его утешал тот факт, что она тоже его желает. Он был удивлен тем, что Лилли не скрывает своих чувств. Она так молода, естественна и неосторожна. Он и сам был таким до того, как его предали. Он был беден, полон надежд и желания преуспеть.
Блеск часов Лилли привлек его внимание, и он приподнял ее руку, чтобы лучше их рассмотреть.
– Что это?
– Ничего. – Она попыталась отдернуть свою руку, но он не отпустил ее.
Алессандро едва заметил, что оркестр заиграл вальс и гости пошли танцевать.
– Это платина с бриллиантами. Я не узнаю марку.
– «Хейнсбери», – тихо произнесла она.
«Хейнсбери». Эта огромная сеть ювелирных магазинов для среднего класса недавно попыталась завладеть «Каэтани ворлдвайд» только для того, чтобы заполучить эксклюзивную торговую марку «Прециози ди Каэтани».
Алессандро прищурился:
– Кто тебе их подарил? Она сглотнула.
– Моя мать.
Он сказал себе, что в том, что у человека со Среднего Запада есть часы «Хейнсбери», нет ничего странного. Это простое совпадение. Наверное, бесконечная борьба с графом Кастельнау, его изобретательным французским конкурентом, сделала его параноиком. Он посмотрел на лицо Лилли и сказал себе, что, должно быть, действительно спятил, раз в чем-то подозревает такое невинное создание, как она.
– Красивые часы, – сказал он, опустив ее руку. – Я бы не узнал марку, если бы ты мне ее не назвала. Это не похоже на обычный фабричный хлам, который они штампуют в Китае.
Отвернувшись, Лилли накрыла часы ладонью.
– Моя мать заказала их специально для меня, – неловко произнесла она.
Очевидно, он смутил ее, обратив внимание на ее часы на балу, который спонсирует компания, изготавливающая более дорогие украшения.
– Кто бы ни сделал эти часы, они великолепны, – сказал он и тут же сменил тему: – Тебе наскучил бал? Ты готова уйти?
– Уйти? – Ее рот приоткрылся от изумления. – Но ведь мы только что сюда пришли!
– Ну и что?
Она посмотрела на танцующих гостей:
– Люди из благотворительной организации хотят с вами пообщаться.
– Они уже получили мои деньги.
– Речь идет не только о деньгах. Они жаждут вашего внимания. – Неожиданно ее губы изогнулись в дерзкой улыбке. – Впрочем, я не понимаю, почему я так решила. Ведь я сама еще не видела вашего шарма.
Он очаровательно улыбнулся ей:
– Хочешь, чтобы я использовал его более активно?
Ее глаза вдруг стали огромными как блюдца, из горла вырвался испуганный возглас.
– Забудьте о том, что я сказала, – пробормотала она. – Не пытайтесь меня очаровать. Это не имеет смысла. То есть, я хочу сказать, сегодня вечером мы просто используем друг друга. Давайте оставим все как есть.
Взгляд Алессандро упал на ее дрожащие губы.
– Верно. Ты пришла сюда ради мести. Ты его еще не видела?
– Нет, – ответила она.
– Когда он тебя увидит, он упадет перед тобой на колени, – сказал Алессандро. – Пойдем.
Взяв ее за руку, он спустился со сцены и стал ловко пробираться между танцующими парами. Он мог бы закружить Лилли в вальсе, но он не танцевал уже шестнадцать лет.
Директор благотворительной организации ждала его на другом конце танцпола. Она остановила его, чтобы сердечно поблагодарить, и он вежливо ее выслушал. Он всегда с радостью помогал нуждающимся, но очередь, которая тут же выстроилась, чтобы сказать ему теплые слова и пожать руку, показалась ему бесконечной. Его терпение было на исходе. Ему хотелось вывести Лилли на улицу, посадить в свою машину и увезти подальше от любопытных глаз.
Но у него есть обязанности, от которых его не освобождают ни богатство, ни королевское происхождение. Стоя на краю танцпола, он общался с дарителями и влиятельными людьми, обнимая стоящую перед ним Лилли. Его руки лежали прямо под ее полной грудью, и это мешало ему сосредоточиться на светской болтовне. Позволив себе один раз посмотрев вниз, он заметил очертания ее сосков, слегка проступивших под тканью платья. Как он и подозревал, на ней не было бюстгальтера. Причем он не единственный это заметил. Взгляды всех мужчин, которые ждали своей очереди, чтобы с ним поговорить, были прикованы к ней.