Выбрать главу

Наталья Ткаченко

Принцесса. Пособие по выживанию.

Часть первая. 24 часа моей новой жизни или Как опасно влюбляться

Глава первая. Не ходите тёмной ночью, девушки, гулять…

Люблю летом идти домой по ночному городу, когда на улицах никого и видны только серо-жёлтые круги, нарисованные на асфальте неясным светом фонарей, а в прохладном воздухе аллей разлита тишина. Иногда на душе так хорошо, что кажется — ещё шаг, и я взлечу. И в такие моменты можно даже думать, что, если в девятнадцать лет я нигде не работаю (правда, учусь на третьем курсе), ничем особо не увлекаюсь и ничью жизнь к лучшему не изменила, то это не так уж и страшно.

Но от таких мыслей трудно отделаться, и вскоре я перехожу к унынию, начинаю медленно брести, цепляя подошвами асфальт, и думать о тщете всего сущего. Пессимизм, в свою очередь, сменяется яростной нелюбовью к нехорошим людям и к этому скучному миру. От этого раздражённого состояния есть проверенное средство: перемывать косточки родственникам, знакомым и подругам. Я-то на их фоне ещё не так уж и плоха! В общем, заканчивается это всё новым периодом гармонии с собой, и так далее, по кругу.

Начало всей этой странной, страшной и удивительной истории пришлось на третий период — боевой. Я уже почти хотела, чтобы из подворотни вылез какой-нибудь маньяк или грабитель, и я в два счёта, изящным движением руки, отлупила бы его. При этом я как всегда забывала, что драться совершенно не умею. Не говоря уж о том, что любому маньяку достаточно снять с меня очки минус шесть, и он может делать со мной всё, что заблагорассудится его извращённой фантазии. Тем более, что до милиции в нашем тихом спальном районе мне точно не докричаться. И надо было Настьке отмечать день рождения в клубе…

Улучшению настроения не помогла и притормозившая рядом машина и традиционное: "Девушка, вас подвезти?" На что я очень дружелюбно рявкнула традиционное для меня: "Нет!"

К моему удивлению, парень никак не отреагировал, его красная машина продолжала медленно двигаться параллельно тротуару. А вот и долгожданный маньяк… Проскочив стадию полётов, я сразу перешла к пессимизму. Вокруг одни озабоченные хмыри. Где все нормальные парни?! Тем более что мне не нужен принц на белом Мерседесе. Если уж на то пошло, я как раз коня предпочту — люблю животных. И требования к "принцу" у меня весьма скромные: пусть он будет добрый, надёжный, заботится обо мне и снисходительно относится к моим маленьким слабостям. То есть не будет корить меня словами: "Ты скоро в дверь не пролезешь!" — за каждый кусочек торта и с удовольствием примет в нашей общей квартире кошку, собаку и пару птичек…

В мои мечтательные размышления резко вклинился звук захлопывающейся дверцы. Я очнулась и услышала сзади по-кошачьи мягкие шаги. Ой! Ну почему я не согласилась на предложение Настиного парня подвезти меня до дома?! Он, конечно, противный и вечно подкатывает ко мне, когда Настюшка не видит, но зато не псих… Я приостановилась, якобы для того, чтобы поправить прекрасно сидящую босоножку, и обнаружила, что мои худшие подозрения оправдываются — невысокий темноволосый парень шёл за мной. Причём расстояние между нами неуклонно сокращалось. Так, сейчас или никогда.

Я рванула с места в карьер, нырнула в темноту между домами-точками и бросилась петлять, не разбирая дороги. Через пару минут я окончательно запыхалась и, страстно надеясь, что мой преследователь отстал, обессиленно прислонилась плечом к стене. Сердце колотилось так, что мне казалось, я слышу, как оно бьётся о рёбра. К несчастью, я слишком прислушивалась и не успела даже пискнуть, когда меня кто-то сзади схватил поперёк туловища. Я задёргалась, попыталась пнуть маньяка по ноге, но благополучно промазала.

— А ну, прекрати! — скомандовал державший меня мужчина. И, поскольку я не прекращала, встряхнул так, что какое-то время мои ноги болтались довольно далеко от земли. Только вот никакого удовольствия от полёта я не испытала.

— Пошли, — так же спокойно приказал маньяк и потянул меня куда-то.

— Никуда я не пойду! — гордо пискнула я тоненьким и дрожащим голоском.

Он только хмыкнул, пошевелился, и я почувствовала, как что-то холодное коснулось моей шеи. Что мне оставалось? Я покорно позволила потащить себя куда-то вглубь квартала, прочь от проспекта, где меня должен ждать папа. Не успела я от души пожалеть себя и закончить подсчёт хилых шансов докричаться до него отсюда, как псих потащил меня куда-то наверх, заставив мои щиколотки очень тесно познакомиться с невидимыми в темноте ступеньками. Перед нами оказалась дверь, открывшаяся с леденящим душу скрипом. Душа не выдержала и позорно сбежала в пятки, где судорожно заметалась, пытаясь найти убежище понадёжней. Мы остановились прямо на пороге, и маньяк что-то там начал вытворять со своим холодным оружием в опасной близости от моей шеи. На память пришли солидные швейцарские ножи, с кучей разных лезвий и страшных приспособлений, истинное назначение которых вдруг открылось мне во всех подробностях. Да ещё так явственно, что я старательно попыталась упасть в обморок и очень огорчилась, когда мне это не удалось.

Тем временем рядом посветлело. Ах, вы любите при свете? Ой, извините, я так стесняюсь. Вы бы не могли как следует стукнуть меня по голове, чтобы я вырубилась и не присутствовала при том, что будет дальше? Мои нервы не выдержали, и я истерично захохотала. Причём не смогла остановиться, почувствовала себя полной идиоткой, но при этом гордо подумала, что отважно смеюсь опасности в лицо, и снова взвыла от смеха.

— Эй, что с тобой? — опешил маньяк.

— Да так, что-то весело стало, — бодро отозвалась я и не выдержала напряжения: — Слушай, давай приводи своё орудие труда в боевую готовность, делай побыстрей всё, что тебе надо, и мы разбежимся к взаимному удовольствию!

— Да я уже почти закончил, — задумчиво отозвался он. Ой, неужели мне в кои-то веки повезло? Хорошо бы, а то всё-таки обидно… — С этой штукой иногда очень трудно управиться, — доверительно сообщил маньяк. Я еле-еле удержалась от нового приступа смеха, побоявшись продолжения увлекательного диалога и начиная подозревать, что это всё мои больные фантазии. Но тогда что ему от меня нужно? — Ага, ну вот и всё! — радостно воскликнул он. Я уже хотела задать животрепещущий вопрос: "Теперь ты меня отпустишь?", как вдруг что-то вспыхнуло, и я зажмурила глаза.

— Ну что, она? — спросил у кого-то маньяк, отпуская меня. Я открыла глаза и обнаружила, что стою в просторной комнате, где за столом сидят где-то десять одетых в чёрные и тёмно-серые рубашки мужчин и внимательно на меня смотрят. Интересно, это что, клуб меня-филов? Ой, как мне всё это не нравится… Я скосила глаза на притащившего меня парня, и не заметила никакого ножа. В руке он вертел металлический диск с явно тупыми краями и смотрел на меня не истекая слюнями, а спокойно и немного грустно. Нет, всё, пора заводить личную жизнь, а то уже до нездоровых мазохистских фантазий дожила! Только где мне найти того единственного, которого хотя бы поцеловать захочется? Тьфу, тут непонятная ситуация, а я стою столбом, пялюсь на явно удивлённого таким вниманием парня, а в мыслях — совершенно неуместная романтика! Я обернулась к остальным, готовясь защищаться до последнего, хотя совершенно не представляла, от чего.

— Челси, — обратился к соседу строгого вида седеющий мужчина, похоже, главный здесь. — Что скажешь?

Второй, сильно облысевший тип с неприятными водянистыми глазами, сложил усеянные перстнями руки на необъятном животе (и это меня называют пухленькой!) и принялся задумчиво меня рассматривать. С мерзотнейшим выражением на морде задерживаясь взглядом там, где явно не могло быть отличительных признаков, хотя бы из-за присутствия на мне платья. Наконец он вспомнил, что надо бы что-то сказать, и неуверенно промямлил:

— Ну-у… Не знаю… Я её только один раз видел, и то мельком… И без этой штуки, — он обрисовал пальцами очки на моём лице. — И надето на ней было гораздо меньше…

Вот козёл! А ведь говорила мне мама: "Задёргивай занавески лучше, из дома напротив всю твою комнату видно"! А я не послушалась её, и вот…