– Гошка мне сказал, что вы собираетесь покупать поездки на какие-то экскурсии. Не стоит этого делать. Это достаточно дорого, во-первых, и достаточно неинтересно, во-вторых. У меня здесь машина, я взял напрокат, ты же знаешь, Юля, я человек непоседливый… И потому предлагаю свои услуги. Берусь повозить вас по Майорке. И вообще, побудем вместе, раз уж бог нам послал такую встречу.
Сестры переглянулись.
– Да нет, пожалуй, не стоит… – начала не очень уверенно Юлия Александровна. – У нас своя жизнь, у тебя своя… Но если Гошка хочет, свози его куда-нибудь… Кстати, ты умеешь управляться с виндсерфингом?
– Разумеется! Но почему ты спрашиваешь?
– Гоша просто жаждет научиться, а я тут ему не помощница!
Гошка благодарно глянул на маму. Он понимал, что ей сейчас трудно, однако она не забыла о серфинге…
– Великолепно! – закричал Андрей Иванович. – Никита, а ты! Тоже хочешь?
– Еще бы!
– Никита! – попыталась одернуть его Ольга Александровна.
– Оленька, ну не буду же я разлучать ребят. Хорошо, у вас свои планы, женские. А мальчишек я возьму на себя. Купайтесь, загорайте, наслаждайтесь жизнью, а о мальчишках я позабочусь. Вот увидите, они будут довольны.
Сестры опять переглянулись, посмотрели на сыновей, в глазах которых читалась мольба, снова переглянулись, и Ольга Александровна сказала:
– Ну что ж, если ты обещаешь не спускать с них глаз и вовремя привозить их к обеду и к ужину…
– Безусловно, обещаю!
– И не пускаться с ними в безумные авантюры… – добавила Юлия Александровна.
– Юля, о чем ты говоришь! – укоризненно покачал головой Андрей Иванович.
– Мы очень рассчитываем на твое благоразумие, Андрей! – поддержала сестру Ольга Александровна.
Гошка из ледяной сангрии ложкой выковыривал фрукты и будто бы сквозь туман слушал разговор. То ли слегка захмелел, то ли просто был ошарашен случившимся, а скорее все вместе так на него подействовало. Он удивленно смотрел на родителей, которые вели себя как совершенно чужие люди, как старые знакомые, случайно встретившиеся на курорте. Сколько раз он мысленно представлял себе их встречу… В его воображении отец каялся, мама плакала, а потом все кончалось бурным примирением и они, втроем, обнимались и плакали от счастья. А в жизни все оказалось по-другому. Отец только в первый момент выглядел раскаявшимся, мама и не думала плакать, между ними сразу словно выросла стена, на которой стоял Гошка, а они ждали, в чью сторону он качнется…
– Гошенька, – донесся до него голос мамы, – ты что, опьянел?
– Нет, что ты! – встрепенулся Гошка, ощущая, однако, легкий шум в голове. – Это же компот…
– Гошка, мы сейчас едем в отель обедать, а потом папа зайдет за вами.
– Да, да, конечно!
Андрей Иванович расплатился с официантом, и они все вместе вышли на набережную.
– Я бы вас отвез, но машину взял мой приятель…
– Не нужно, мы прекрасно доедем на поезде, – поспешила ответить Ольга Александровна.
– Какой поезд! – воскликнул Андрей Иванович. – Сейчас же сиеста, он не ходит.
– Но как же быть? – растерялась Юлия Александровна. – Здесь ведь нет никакого транспорта, даже такси…
– Ну, такси не проблема, достаточно свернуть направо, и на параллельной улице мы вмиг поймаем такси, только это не интересно.
– Что значит не интересно? – нахмурилась Ольга Александровна.
– Сейчас увидишь!
Он вышел на проезжую часть и поднес руку к глазам наподобие козырька.
– А вон и транспорт! – сказал он, смеясь.
Однако никакой машины они не увидели. Только лошадь, запряженную в пролетку.
– Ты имеешь в виду… – начала Юлия Александровна.
– Именно! В сиесту по набережной ходит только этот транспорт. А чем плохо?
– Да нет, это… мечта! – загорелись глаза у Юлии Александровны.
– Но это, вероятно, очень дорого! – спохватилась Ольга Александровна.
– Пусть тебя это не волнует! – успокоил ее Андрей Иванович и махнул рукой извозчику.
И вот к ним подкатила белая пролетка на красных колесах, а извозчиком оказалась веселая пожилая женщина. Андрей Иванович что-то быстро спросил у нее по-немецки и достал портмоне. Расплатившись, он помог дамам сесть в пролетку, а мальчишки взобрались сами.
– До скорого! – сказал Андрей Иванович. – В половине пятого я зайду за вами.
И они поехали. Ах, как наслаждалась и веселилась мама! Гошка удивленно смотрел на нее. «Радуется, как девочка», – мелькнуло у него в голове.
– Господи, Оля! – восклицала она. – Подумай, могли мы когда-нибудь раньше даже мечтать о таком! Катить в пролетке по набережной Майорки! И этот цокот копыт, и этот ветер, и море, и пальмы! Боже, как хорошо!
– Ты как маленькая! – снисходительно улыбнулась Ольга Александровна, хотя она и сама испытывала нечто подобное, только стеснялась говорить об этом вслух.
Надо заметить, что и Гошка с Никитой были в полном восторге. Но вдруг пролетка остановилась. С ней поравнялся невесть откуда взявшийся мотороллер. Парнишка, сидевший на нем, что-то сказал извозчице, и та протянула ему какую-то купюру.
– Местный рэкет! – испуганно прошептала Ольга Александровна.
И извозчица обернулась и с нежной улыбкой произнесла:
– Энкель!
– Что? – не понял Гошка.
– Она сказала, что это ее внук! – рассмеялась Юлия Александровна. – Я, кстати, так и подумала.
– А как ты поняла? – спросил Гошка.
– Ну, это просто.
– А вон уже и наша гостиница! – закричал Никита. – «Лас Аренас»!
Когда они спустились вниз, чтобы идти обедать, Гошка очень удивился. Его мама и тетка беседовали о чем-то с женщиной в кружевах, с той самой, над которой потешались утром. Она, правда, и сейчас выглядела довольно дико в зеленом капроновом платье на черном чехле. Даже смотреть на нее было жарко. Она что-то взволнованно говорила сестрам, а у тех были огорченные лица.
– Мама, – сказал Никита, – мы готовы!
– Да-да, – немного рассеянно отозвалась Ольга Александровна и встала.
– Что случилось? – спросил Никита.
– Совершенно дикая история… – ответила Ольга Александровна. – Ночью убили женщину, она летела с нами в самолете…
Никита похолодел.
– Где убили? – спросил Гошка.
– Где-то на берегу, я ничего толком не знаю… ее нашли рано утром. Да, это, как говорится… несчастная… приехала отдохнуть…
– Тетя Оля, ты говоришь, она с нами летела? – вспомнил Гошка.
– Да, очень красивая, ее трудно было не заметить, высокая, настоящая топ-модель…
«Так я и знал», – подумал Никита. Ему казалось, что он знал это с той самой минуты, когда ночью услышал крик…
За обедом кусок не лез ему в горло.
– Ну конечно же, они обожрались мороженым! – воскликнула Ольга Александровна.
У Гошки тоже аппетита не было. Но его никто не трогал, ему вроде бы полагалось отсутствие аппетита, все-таки волнующая встреча…
Ольга Александровна положила в сумочку две груши и сказала:
– Съедите в номере!
Едва оставшись вдвоем с Гошкой, Никита воскликнул:
– Теперь ты мне веришь?
– Да…
– Слушай, как ты думаешь, стоит мне обратиться в полицию?
– С чем?
– Ну, я же видел того мужика.
– Но это не обязательно он… Мало ли откуда он мог бежать? И потом… Никита, я боюсь, что тебе просто не поверят… Кто ты для них такой?
– Свидетелей не выбирают!
– Скажи, ты бы опознал того мужика при свете дня?
Никита задумался.
– Не знаю, – наконец сказал он. – Нет, не опознал бы, я же его лица вообще не видел.
– Ну так что ты в полиции сказать-то можешь? Что слышал крик? Так, наверное, не ты один слышал. Ну, пробежал по улице мужик, тяжело дыша, а дальше-то что?
– Да, ты прав, ни фига я не знаю…
– И хорошо, что мы с тобой ночью все-таки выходили на пляж…