Доказательством вышесказанного может служить то, что Николай II разместил 400 000 000 долларов в Chase Bank и National City Bank, Guaranty Bank и Hanover Trust Bank и 80 000 000 долларов в Rothschild Bank. Все вышеназванные американские и европейские банки принадлежат еврейским финансовым кланам. В США – Морганам, в Европе – Ротшильдам. Спрашивается: зачем Николай II это сделал? А не лучше ли было ему, обладателю гигантского богатства, открыть в России или за границей свой собственный банк? Ведь тогда за несколько лет богатства Николая II могли удвоиться. Но русский царь предпочёл вложить свои деньги в чужие банки. В те, которые финансировали террористическую войну против России. Кроме того, в конце 1905 года Николай II дал прессе полную свободу от цензуры, и тогда дальновидные люди в России поняли, что теперь Российской империи скоро не станет.
Правда, с июня 1906 года министром Внутренних Дел Николай II сделал Петра Аркадьевича Столыпина. Наверное, для того, чтобы хоть как-то затормозить начавшееся после его реформы революционное брожение. Скорого развала страны царь тоже не хотел. Он предпочитал тактику медленных, но неотвратимых перемен. Но с П.А. Столыпиным император явно «дал прокол». Пётр Аркадьевич, видя, что творится в России, начал самостоятельное реформирование. Первое, что он сделал, это заставил царя создать новую Думу и объявил ей, что она за свои дела должна, как и Российское Правительство нести ответственность. Естественно Парламенту и Правительству такое требование не понравилось. Но Пётр Аркадьевич был неумолим, он, опираясь на Думу, взялся за перевоспитание русского крестьянства.
«Надо укрепить низы, – говорил Пётр Аркадьевич. – В них вся сила российского общества».
Многие исследователи деятельности Столыпина считают, что великий реформатор стремился разрушить в России общину. Создать вместо неё сильные фермерские хозяйства. Так могут считать только люди далёкие от понимания народного характера. П.А. Столыпин и не думал разрушать русскую общину, да это ему было и не под силу. Развалить в одночасье то, что складывалось в генетическом архетипе русского человека на протяжении веков, было невозможно. Столыпин стремился преобразовать общинные отношения. Поднять их на более высокий уровень. Сделать так, чтобы каждый общинник был зажиточным собственником, но, чтобы в то же время все они представляли собой слаженный, действующий в одном направлении коллектив. Благодаря Столыпину в русских деревнях очень скоро сложились сельскохозяйственные артели. Такие социальные образования не нуждались в помещике-хозяине. Артельщики сообща решали, кто и что будет выращивать. А самое главное, объединения фермеров стали обходиться без торгашей-посредников. Артельщики сами заключали договора с потребителями, контролировали цены и не допускали в свои коллективы лентяев и тунеядцев. Кулачество, о котором все знают, появилось после того, как революционеры, которые пришли в 1917 году к власти, с наследием Петра Аркадьевича покончили. Кулаки появились на артельных землях, и век их был недолгим.
С лёгкой руки Столыпина общинно-артельные отношения появились и в российских городах. Даже на заводах рабочие с удовольствием объединялись в производственные артели, которые предъявляли своим хозяевам коллективные требования. Со временем подобные объединения сами начинали вникать в управление производством и сбытом своей продукции. Ремесленники же – каменщики, плотники, купцы, рыбаки и представители других свободных профессий -– без артельных объединений вообще не смогли представить своей деятельности.
Что же произошло с Россией в период гениальных столыпинских преобразований? Удивительное дело, но советские идеологи и историки обходили этот вопрос как один из самых опасных. Ещё бы, ведь Столыпин, укрепляя крестьянскую собственность и расширяя фермерские возможности, смог объединить, казалось бы, несовместимые вещи: мелкобуржуазный индивидуализм и традиционную народную общину. И что же из этого получилось? Фактически самый настоящий артельный русский социализм беда всякой марксистской революции. Опираясь на традиционную народную общность, Пётр Аркадьевич Столыпин в социальном плане вывел Россию на передний план исторического эволюционного процесса. Получилось, что все разглагольствования марксистов социал-демократов о необходимости в России социалистической революции П.А. Столыпин пустил под откос. Гениальный реформатор показал всему миру, что социализм можно построить эволюционным путём, используя природное стремление человека к коллективному творчеству. Нам могут возразить, что у артельной структуры производства нет ничего общего с подлинным социализмом. С марксистским – да! Но командно-административный социализм по Марксу на самом деле никакого отношения к настоящему народному социализму не имеет. Что означает сам термин – социализм!Прежде всего, справедливое отношение и в сфере производства и между людьми. Естественно, где бытует понятие «я – начальник, ты – дурак», никакой справедливости быть не может. Справедливые отношения между людьми возникают только тогда, когда производственный процесс и социальная сфера контролируется посредством самоуправления. В таком обществе нет места ни лентяям, ни извращенцам. И каждый человек получает столько, сколько он заработал, потому что труд каждого у всех на виду. Что тут не социалистического? Плохо то, что крестьянские, родившиеся из общины артели и артели в городах не вышли на уровень национальной производственной традиции. Кто этому помешал? Конечно, марксисты-революционеры, кто же ещё? Последним, подлинные социалистические отношения в обществе были не нужны, потому что они противоречили глобалистскому проекту их хозяев. Последним же нужен был социализм командного типа, такой, какой предложил обществу К. Маркс.
Понятно, что глобалисты подстегнули революционеров, и те всей своей сворой с новой силой взялись за осуществление в России своего изуверского проекта. Теперь им на одной шестой части суши надо было покончить и с атавизмом феодализма, и с набравшим силу русским национальным капитализмом, и, что самое главное, вырвать с корнем зачатки подлинных социалистических отношений, которые сложились в России благодаря реформе Столыпина. И с федеральными порядками, и с царской семьёй, и с российскими капиталистами социал-демократы и социал-революционеры знали что делать, но как поступить с неожиданно возникшим в России артельным социализмом, революционеры понятия не имели. Им было ясно, что на марксистский социализм артельщики никогда не клюнут. Они знают вкус подлинной демократии, и командно-административной заманухой их не прельстить. Вот почему после захвата власти большевиками в октябре 1917 года Троцким и его подручными был сразу же организован «красный террор». Кого расстреливали террористы? Помещиков, царских офицеров, мелких русских торговцев (еврейских, конечно, не трогали), но самое главное – они под корень выкашивали русских артелыциков. Их обвинили в сговоре с буржуазией и в нежелании признать революционное правительство.
Но мы немного забежали вперёд, а тогда, до Первой Мировой войны, русский артельный социализм совершал так называемое «русское экономическое чудо». Историки и экономисты почему-то приписывают небывалый рост российской промышленности, до начала Первой Мировой, мудрому руководству правительства Николая II. Вся мудрость царя и его министров заключалась в том, что они не мешали Столыпину проводить нужные России реформы. Русское экономическое чудо заключалось в социалистических отношениях в сфере производства. Благодаря возникшим в России сотням тысяч артелей, фактически комплексных производственных объединений, причём не только в промышленности, но, что немаловажно, в сфере сельского хозяйства, изменилось само отношение к труду. Это привело к росту его производительности – следовательно, и к объёму валового продукта. Пора бы нам знать правду о самих себе, о том, что Россия пережила четыре периода социалистических отношений. Первый период – столыпинский, второй – троцкистско-ленинский, он был связан с продразверстками и НЭПом, третий период – сталинский и четвёртый, поздний – хрущёво-брежневский. Отдельно останавливаться на всех вышеназванных периодах социалистических отношений мы не будем. Это не входит в планы нашей книги. Скажем только, что самым эффективным в экономическом отношении социализмом в России был социализм столыпинский и сталинский. Потому что и в первом случае, и во втором люди руководствовались не только понятием необходимости, но и идейными соображениями. Другими словами, они чувствовали себя не безмозглыми винтиками, а личностями, способными на многое. Иосиф Виссарионович Сталин внимательно наблюдал, как П.А. Столыпин в своём подвижничестве сумел объединить, казалось бы, совершенно несовместимое: собственнический индивидуализм с проросшим из общины коллективизмом. Безусловно, Сталин понимал, что Пётр Аркадьевич не ставил такой цели. Возможно, он на самом деле стремился разрушить общину, но, тем не менее, у него получился вполне жизнеспособный гибрид то, что позднее экономисты и политики назвали артельным русским социализмом.