Райчел Мид
Рубиновый круг
ГЛАВА 1
АДРИАН
Супружеская жизнь оказалась не тем, что я ожидал.
Не поймите меня не правильно: я совершенно не жалел, что женился на этой женщине. На самом деле я любил ее больше, чем когда-либо мог себе представить, что возможно так любить человека. Несмотря на реальность, в которой мы жили. Ну, проще говоря, я никогда не представлял себе ничего подобного этому. Во всех предыдущих наших фантазиях мы мечтали об экзотических местах и, самое главное, о свободе. Быть запертыми в маленькой комнатке никогда не входило в планы побега, не говоря уже о романтическом отдыхе.
Но я никогда не был тем, кто отступает перед трудностями.
– Что это? – пораженно спросила Сидни.
– С годовщиной! – сказал я.
Она только что закончила принимать душ и оделась и теперь стояла в дверях ванной, разглядывая преобразившуюся с моей помощью гостиную. Было нелегко сделать так много за столь короткое время. Сидни была рациональной личностью, что распространялось и на душ. А я? Вы могли бы провести полный снос и реконструкцию за то время, которое понадобилось бы мне, чтобы принять душ. В случае с Сидни вы едва успеете украсить комнату свечами и цветами. Но мне удалось.
По ее лицу пробежала улыбка:
– Всего лишь один месяц.
– Эй, не говори «всего лишь», – предупредил я. – Это монументально. И я хочу, чтобы ты знала: я планирую отмечать каждый месяц всю нашу жизнь.
Она провела пальцами по лепесткам цветов в вазе, и ее улыбка стала еще шире. Сердце сжалось у меня в груди. Я не мог вспомнить, когда в последний раз видел у нее такую искреннюю улыбку.
– Ты достал даже пионы, – сказала она. – Как тебе это удалось?
– Эй, у меня есть связи, – важно заявил я.
«Хотя, наверное, ей лучше не знать, что это за связи», – предупредил голос у меня в голове.
Сидни прошлась по комнате и оценила мою работу, включавшую в себя бутылку красного вина и коробку шоколадных трюфелей, искусно разложенных на кухонном столе.
– Разве еще не слишком рано? – поддразнила она.
– Зависит от того, кого ты спрашиваешь, – сказал я, кивнув в сторону темного окна. – Технически, для тебя сейчас вечер.
Ее улыбка немного угасла.
– Честно говоря, я теперь почти никогда не знаю, какое сейчас время.
«Такой образ жизни отрицательно на ней сказывается, – предупредил мой внутренний голос. – Только посмотри на нее».
Даже в мерцающем свете свечей я мог видеть признаки того, что Сидни испытывает стресс. Темные тени под глазами. Постоянно усталый вид – больше отчаянный, чем утомленный. Она была единственным человеком при Королевском Моройском Дворе, помимо тех, кто находился здесь специально для того, чтобы кормить нас, вампиров. Она была единственным человеком в любом цивилизованном моройском месте, вступившим в брак с одним из нас. Сделать это означало навлечь на себя гнев своего народа и отрезать себя от друзей и семьи (по крайней мере, тех, кто до сих пор говорил с ней) во внешнем мире. А благодаря презрению и любопытным взглядам при Дворе, Сидни довольно сильно отгородилась от людей и здесь, сузив весь свой мир вплоть до наших комнат.
– Подожди, это еще не все, – быстро сказал я, надеясь отвлечь ее. С нажатием кнопки в гостиной заиграла классическая музыка. Я протянул ей руку. – Мы не успели потанцевать на нашей свадьбе.
Ее улыбка вернулась. Она взяла меня за руку и позволила привлечь к себе. Я закружил ее по комнате, стараясь не врезаться в какие-нибудь свечи. Она весело посмотрела на меня:
– Что ты делаешь? Это же вальс. Он состоит из трех ударов. Разве ты не слышишь? Раз-два-три, раз-два-три.
– В самом деле? Так это вальс? Хах. Я просто выбрал то, что хорошо звучало. Так как у нас нет «своей» песни или чего-то в этом роде. – Я задумался на секунду. – Думаю, в этом смысле мы не похожи на пару.
Она усмехнулась:
– Если это наш самый большой недостаток, то, по-моему, у нас все хорошо.
Несколько долгих минут мы танцевали по комнате, когда я вдруг сказал:
– «Она ослепила меня с наукой»
[1]
– Что? – спросила Сидни.
– Это может быть нашей песней.
Она рассмеялась, и я понял, что не слышал этот звук уже долгое время. Это причинило мне боль, мое сердце дрогнуло.
– Что ж, – сказала она. – Думаю, это лучше, чем «Порочная любовь»
[2]
Мы оба рассмеялись, и она прижалась щекой к моей груди. Я поцеловал ее в золотую макушку, вдыхая запах ее мыла и кожи.