— Доброе утро, кузина, вам уже лучше?
— Лучше, благодарю вас. Я должна извиниться за то, что так резко убежала…
— Я понимаю, — ответил он сухо, не дав мне договорить. Я обиженно надула губы и тут к нам поскакал Джим.
— Кэтрин, вы видели, как я хорошо держусь в седле? — спросил он.
— Как я могла не заметить? Уверена, что из вас, дорогой Джим, получился бы отличный наездник, — с улыбкой ответила я.
Джим покраснел.
— Кэтрин, я хочу скакать галопом, а брат мне не позволяет! — завопил он.
Я вопросительно посмотрела на Николаса.
— Хо… хорошо, — как бы с силой выдавил он из себя. — Но только держись рядом.
И через некоторое мгновение мы поскакали, весело смеясь и стараясь обогнать друг друга. Когда дошли до леса, мы повернули обратно, мы на несколько метров отставали от Джима, чему я была очень благодарна ему.
— Вы отличная наездница, Катерина, — с удивлением произнёс он, — наверное, дядя Джон каждый день учил вас ездить верхом.
— Да, мы с отцом часто ездили на лошадях, но в последнее время он так занят своей работой, что я вообще редко стала его видеть, — с горечью ответила я. — Дядя Говард тоже любит лошадей? - спросила я, уже с живостью.
— Не совсем, он больше интересуется своей работой. Не скажу, что меня это удивляет, так как наш с вами дедушка всю жизнь посвятил обязанностям графа…
— И дядя Говард не хочет, чтобы все его усилия были напрасны, — продолжила я.
— Именно.
— Но я не понимаю, он же судья, какое отношение графство имеет к нему?
— Видите ли… — Начал было он, но тут к нам подбежал дворецкий.
— Мисс Брейнг, я вас везде ищу, — проговорил он.
Это был человек лет пятидесяти, который работал у нас ещё до моего рождения. Он был высокий, худой и, как по мне, уж слишком благородным. Мне казалось, что такого доброго человека, как он, я ещё не видела.
— Что такое, Хьюго? — спросила я.
— Мадам хочет вас видеть.
— Что-то случилось?
— Не думаю. Но она велела мне немедленно найти вас.
Я посмотрела на Николаса, который так же повернулся ко мне, а затем ответила:
— Хорошо, мы уже идём. Может, продолжим в следующий раз? — обратилась я к кузену, с надеждой, что он согласится. Он кивнул.
Когда мы вошли, нас ждали в малой гостиной леди Элис и леди Натали.
— Вот и они, — с улыбкой проговорила Натали.
У неё было приятное светлое лицо, голубые глаза, как у Николаса, и светлые волосы. В молодости она, наверное, была очень красивой…
— Катерина, — обратилась ко мне мама, — я хочу, чтобы ты немедленно написала приглашения: через три часа мы устраиваем пикник.
— Я сейчас же займусь этим. — сказала я, хлопая в ладоши.
— Если хочешь, я могу помочь тебе, — с улыбкой сказала леди Натали.
— О, я буду только рада, тётя Натали.
Мы прошли в библиотеку и тут же начали составлять список.
День был чудесный, светило солнце, дул лёгкий ветерок, пели птицы, приехали тридцать пять самых близких нам людей, не считая детей, и со всеми ними я была знакома. Я сидела в кругу Николаса, маркиза Келвуда и двух старых подруг, Амелии и Лизи. Джим недалеко играл со своими новыми друзьями.
— Мисс Брейнг, вы даже не притронулись к вашему бокалу, — обратился ко мне маркиз Келвуд, указывая пальцем.
Эдвард Келвуд брюнет с тёмными глазами, у него были широкие плечи, и он был среднего телосложения. На вид Келвуду было не больше двадцати шести.
— Я… я не пью.
— Дорогая, неужели твои родители до сих пор не разрешают тебе пить вина? — спросила меня Лизи.
— Лизи, ты же знаешь, что я обещала. – ответила я, поморщив лоб.
— А я и не знала, что ты так серьёзно относишься к обещаниям, — ответила она, хитро улыбаясь мне.
Нельзя было сказать, что Лизи была плохой девушкой. Она скорее просто любила дразнить людей, и даже в школе её звали «Дразнилка Лизи». Да, это у неё хорошо получалось. Но я только улыбнулась ей, зная, чего она добивается.
— Мисс Брейнг, вы сегодня не особо разговорчивы, — заметил Эдвард Келвуд.
— Боюсь, что сегодня у мисс Брейнг не очень хорошая компания и она понятия не имела, что вы из себя представляете, когда приглашала вас сюда, — ответил, к моему удивлению, Николас, когда я уже собиралась ответить, и мы все покосились на него.
Он держался очень спокойно, впрочем, как всегда. Через несколько секунд Келвуд, опрокинув голову, громко захохотал.
— А ведь мы с тобой, Николас, были хорошими друзьями, когда учились в Итоне.– сказал он чуть улыбаясь.
Николас усмехнулся.
— Что-то не припоминаю такого, Эдвард, все студенты знали, каким ты был распутником, и лишь немногие желали твоей дружбы, а именно те, которые думали, что ты можешь найти для них хороших французских куртизанок. — Он с вызовом смотрел на него.
На мгновение, лицо Эдварда сделалось яростным, мне показалось, он вот-вот бросится на Николаса. Однако, он промолчал и лишь раздражённо сделал глоток вина.
Солнце почти село, и гости начали прощаться. Я разговаривала с Амелией и Лизи, как вдруг кто-то положил руку мне на плечо. Я быстро обернулась и увидела жёсткое лицо Эдварда Келвуда.
— Я хочу поговорить с вами, — прошептал он, как бы не желая, чтобы те его услышали.
Я ничего не успела возразить, как он тут же взял меня под руку и повёл в сад. Я старалась освободиться, но он ещё крепче сжал мою руку, а шаги его стали быстрыми.
— В чём дело? — спросила я, когда мы дошли до сада и повернули за угол.
Я сразу заметила, что вид Эдварда очень напряженный и затем он спросил то, чего я никак не ожидала:
— Что у вас с этим Брейнгом?
Я странно посмотрела на него и спросила:
— А почему вы меня об этом спрашиваете?
— Только не делайте вид, что вы ничего не понимаете, — грубо пробормотал он склонив голову набок и делая шаг вперёд.
Я не знала, что сказать и некоторое время прошло в молчании, потому-что я и вправду не понимала, о чём он.
— Вы любите его? – спросил он затем, так и не получив ответа.
Я резко посмотрела на него и увидела, что его глаза горят, а лицо выражает враждебность.
— Не говорите глупостей, с чего вы взяли? — неуверенно спросила я, думая, как он об этом узнал.
Его губы растянулись в усмешке, что бросило меня в дрожь, как и в все прошедшие годы.
— Звучит не слишком убедительно, моя дорогая Катерина. А вы ведь знаете по нашей старой дружбе, что я желаю услышать только правду.
Он замолчал и через несколько секунд продолжил:
— А теперь я повторяю свой вопрос: что между вами и Брейнгом?
Это начало меня раздражать и я холодно ответила:
— Это вас не касается, Эдвард!
— Уже лучше, — сказал он, медленно приближаясь ко мне и улыбаясь.
— Значит, вы не отрицаете того, что у вас есть к нему какие-то чувства помимо родственных?
— Я… я не говорила ничего такого, — ответила я, с дрогнувшим голосом.
— Хмм… Но даже если это так, то знайте, — он подошёл ко мне ещё ближе и нагнулся так, что я почувствовала его дыхание. — В своей жизни молодой Брейнг любил лишь одну девушку. Через год их знакомства она умерла, а он пару лет не мог забыть её и, в конце концов, решил остаться холостяком.