С большим волнением перечитал я письма, полученные от Сергея Васильевича Пешехонова в годы войны.
И решил и на этот раз последовать совету своего старого друга.
Свои записи я посвящаю Феде Пешехонову и его товарищам, своему сыну Володе и вообще всем нашим замечательным советским ребятам.
От солдата до офицера
Поезд идет на восток. Мы едем в большом товарном вагоне, едем сутки, двое, трое, а станцию назначения не знаем. Сопровождающие офицеры на наши вопросы отвечают шутками.
Мимо проплывают все новые города и села, широко и вольно раскинулся вокруг простор Советской Родины. Ночью у Куйбышева проехали Волгу. И вот уже Урал. Уфа — Златоуст — Челябинск. Без конца мелькают высокие заводские трубы, навстречу несутся поезда с металлом, машинами, лесом.
За Челябинском начались степи. По обе стороны железной дороги поля пшеницы, а чем дальше к Омску, тем чаще стали попадаться нетронутые массивы земли, на которых буйно росла трава, и было так много цветов, что от пестроты рябило в глазах.
Один из моих спутников, колхозник из подмосковного Кунцевского района, восхищенно восклицает:
— Земли, земли-то сколько!
Ему отвечают соседи:
— Сюда бы тракторы да людей покрепче. Урожаи сказочные дала бы эта целина.
Кунцевский колхозник замечает уверенно:
— Дай срок, доберемся и до этих земель…
Монотонно стучат колеса на стыках рельсов. Мы проехали Омск, Новосибирск.
Хочу сказать о том, что ни географическая карта, ни самая талантливая книга не могут дать такого полного, ощутимо материального представления о величии необъятной советской земли, как путешествие по ее просторам. Учитель говорит: «От Москвы до Владивостока девять тысяч километров». Ты удивлен и поражен. Но вот когда ты эти девять тысяч километров проедешь, удивление сменяется восхищением, ты начинаешь чувствовать себя здоровее, сильнее, гордость за любимую Родину переполняет твою душу, и ты веришь, что советский человек — самый богатый человек в мире. Ну, кто еще на земном шаре владеет такой землей, такой ширью!
Красноярск… Москвичи и вообще жители центральной России привыкли с детства любить Волгу. А сейчас перед нами Енисей. Он у Красноярска раза в два шире Волги у Куйбышева. Темная вода под мостом пенится, и кажется, что ей тесно в каменистых берегах реки.
Еще величественнее мне показался Амур. До армии я никогда не видел моря. Разлив этой реки у Хабаровска — настоящий морской простор.
Наконец красавец Владивосток. Чистые, словно умытые улицы, бескозырки матросов, запах моря и рыбы, в бухте корабли. Владимир Ильич Ленин когда-то сказал: «Владивосток далеко, но ведь это город-то нашенский!». И слова эти невольно приходят на память, когда бродишь поэтому раскинувшемуся на прибрежных сопках большому шумному русскому городу.
Не буду говорить, куда нас повезли из Владивостока. Скажу одно, что недалеко оказалось озеро Хасан. Края здешние на редкость красивы и исключительно богаты. Зимой в этих местах немного холоднее, чем в Крыму, а летом Приморье смело может поспорить с любым южным районом страны. Растет тут все, даже виноград.
Начались напряженные солдатские будни. Нас учили строю, знакомили с другими армейскими порядками, потом выдали оружие.
Большинство юношей с самого раннего возраста мечтают стать летчиками или танкистами, моряками или артиллеристами, саперами. Никто не думает о воинской профессии пехотинца. Лично я тоже пережил нечто подобное. Лет с тринадцати меня увлекало небо. Поэтому, когда в райвоенкомате мне сказали, что я зачислен в пехоту, сердце тоскливо сжалось. Разочарованы были и родные.
И только один Сергей Васильевич Пешехонов тогда дружески сказал:
— Пехота, Костя, — царица полей. В ней служба самая трудная, однако победу в бою закрепляет она. Без пехоты не надо ни артиллерии, ни авиации, ни танков. Поверь мне. Я пехотинцем был всю мировую войну. Тебе, пехотинцу, будут подчиняться все.
И потом я в этом сам убедился. А сейчас надо было учиться.
Время было напряженное. В Германии у власти стояли фашисты. На Дальнем Востоке нашим соседом была самурайская Япония. И Германия, и Япония угрожали Союзу войной.
Учеба пехотинца — непрерывный труд. Чтобы хорошо научиться стрелять из винтовки, надо ежедневно тренироваться. Тренировать глаз, тренировать руки, пальцы. И, конечно, идеально смотреть за оружием. Чтобы не уставать в походах, уметь маскироваться, уметь ползком преодолеть большое пространство, уметь, быстро вырыть окоп, опять нужна неустанная тренировка.