(10.01.2003)
НАЗОВУ СЕБЯ ШИКЛЬГРУБЕР
Поиски идеи или булыжника для пращи...
я ищу идею за которую бы меня распяли
(Владимир Бурич)
ты выйдешь за дверь, и вот ты снова ничей...
(БГ)
Поиски идеи или булыжника для пращи,
эрогенных зон, уязвимых мест...
С поясом шахида на тонкой талии души –
бесконечный драйв, бесполезный текст...
Поиски символа... Какие-нибудь Кижи, –
внутренняя родинка, где чай и ночлег...
Но впереди маячат новые миражи
и свежая слюна затапливает ковчег.
Горизонты встретят меня пятой стороной,
а Матвей запишет и нашепчет Луке...
Выхожу за дверь, чтобы стать собой
с чемоданом старой любви в руке...
Прощальные гастроли в параллельных мирах
как контрольный выстрел в левую грудь судьбе.
Новый Адам проснётся с яблоком на губах
и фантомной болью в отсутствующем ребре.
Бесконечный поиск как конечная цель,
как венок сонетов или фабричный кастет.
То ли эхо выстрела, то ли захлопнутая дверь.
Ещё одна попытка
выключить
свет.
(23.05.2003)
Das glasperlenspiel*
Счастье моё, я теряю выдохи... ты станешь опять вдовой...
Истязая мясо вымученным коленцем,
кости пугая мылом, вместе с мыльной водой
выплёскиваю розовые картофелины младенцев...
Ощущая стиль как идею в вакууме времен, –
Деймон** сдох, но демоны застолбили черепную коробку...
И на левом плече вырастает то ли железный хрен,
то ли новая сущность протискивает головку.
Берега мои несовместны точно магнитные полюса.
Прозябаю на пароме, сам с собою играю в бисер...
Вольтовые дуги-мухи вытаращивают глаза
и, выплюнутые вверх, жалят сало выси...
Складываю мозаику в рисунок древесных вен,
прививая звуки к дереву Песни песней,
нарезаю круги вдоль самой великой из стен
в поиске дверей и, вообще, отверстий...
Поскитавшись, замечаешь – всё меньше вакантных мест,
болтаясь от очей – до вывороченного глаза...
Но... любой рифмованный (и не очень) текст
ляжет на Книгу книг как детайль*** паззла.
*Das Glasperlenspiel – игра в бисер (нем.) Прим. авт.
**Деймон – божество, рождающееся и умирающее вместе с человеком, ангел-хранитель (греч.) Прим. авт.
***Так у автора.
(23.04.2003)
Ветвь песни
К Изиде
I.
Синкопы, противофазы, выламывание рук.
Ты делаешь шаг назад, я – может быть – два вперед.
Я – Синдбад-мореход, ты, наверное, птица Рух.
Выклюй мне оба глаза, что б я видел наоборот...
Я давно одержим переменой декораций и мест
бесконечных слагаемых, выпитых натощак.
Сумма не меняется – мы, видимо, еще здесь...
Нам так много дано и всё – можно (узнать бы – как!)...
II.
Когда я умираю, ты вонзаешь мне в пах стилет,
оживляя как Изида Осириса дважды в год.
Я душу тебя в газовой камере тысячу лет
и реанимирую всякий раз рот в рот.
III.
Ты припомнишь меня как позавчерашний сон.
Я узнаю тебя в предрассветной гримасе небес...
Мы живём в пирамиде с гомункулами за стеклом,
с голубыми глазами и плацентами наперевес.
Нарисуем нашу любовь на бумаге для папирос
или на старых купюрах с рамзесами на просвет.
Я придумаю нас обоих и свой вопрос.
И в одном из твоих отверстий найду ответ...
(04.04.2003)
Инструментальное
И.Г.
Арматура ноябрьских струй,
обе тверди – железобетонны.
Перед трапом – один поцелуй
на прощанье в затылок (контрольный).
Внемаршрутный, вневременный рейс
на борту нежилого голландца...
Под собою не чувствуя рельс,
поезд свистнет зарезанным зайцем...
Парохода невидимый крен
ощущаем по бледности в лицах...
Равнодушный рассветный цемент
сквозь небесную шерсть просочится...
Я люблю отворение дня –
время мудрости и умиранья...
Так давно не хватает тебя,
что соскучился ДО расставанья...
Шапкой в небо подброшенный крик
станет вороном чёрным кружиться
и показывать синий язык,
точно колокол-самоубийца...
Барабана магический клик,
проворот – механически глухо...
Траектории нашей любви
разрывают от уха до уха...
(18.03.2003)
Гигантомания
На дворе трава, в голове слова.
Резонанс с астралом вгоняет в тик.
Взмах руки смущает пустотой рукава,
как оклад – внезапным провалом в лик.
Радионуклидный текст расползается к ночи на
два десятка букв как данайский конь.
И табору едва ли дотянуть до утра
если хоть одна заглянет в мою ладонь.
Сквозь архипелаги – до обетованных островов.
Двигаться, пока не замерзнет ртуть...
Но самоеды не примут за своего
даже если срезать себя по грудь...
Как один француз прозорливо рек,
очевидно, вся эта муть – ля ви,
и река Амур остановит бег,
и мы умрём без жигулёвского и любви.
Впрочем, можно уверовать в вещь в себе
и понести её как знамя меж двух стихий...
То есть... в целом, безобиден и незаметен в толпе.
пока не прозреет вий.
(05.03.2003)
Атеизм
...век-волкодав...
(О. Мандельштам)
не ждёт ли нас теперь другая эра?
(И. Бродский)
из дебрей дезоксирибо... гунны и прочие тати,
монгольская кость, плацентами вросшие в хлябь небес...
рекламная кампания, начатая с распятия,
обеспечивала спрос на пару тысяч месс...
но... солнечные блохи в паху, в ноздрях – кокаиновый ветер,
колокольца под коромыслами, сонм черепичных кришн...
– Что это?
(Ленин?!)
– Это гора идёт к Магомету,
и Магомет перевоплощается в заводную мышь...
новое слово разума оплодотворяет муху,
муха родит двуногих и далее – не перечесть...
желтый кобель взметнётся, свистнет в Мудрое Ухо
и натянет струну золотую, орошая сухую жесть...
зомби нагорным маршем, понуря (гелио-) сферу,
черви в дырявых ладонях, за пазухой балыки...
Эта – отволкодавилась, и, значит, другая эра
(или вера?) нам выдернет
безгрешные