Странное происшествие
В городе «*В», расположенном на севере России, стояла невыносимая по сентябрьским меркам жара. Вокзал был переполнен, однако, свойственного шума не ощущалось. Полноватый мужчина, одетый в неброское, темное (то ли черное, то ли темно-синее) пальто, нервно елозил по скамейке в ожидании своего поезда. Терпение взрослого человека, несмотря на его излишнюю напыщенность и горделивость, у него отсутствовало. До поезда оставалось «еще каких-то два часа»! И чем прикажите заниматься эти бесконечные минуты?..
- Тетя Марта! Тетя Марта! Ну, давай купим мороженое! До поезда еще два часа…
«Попутчики», - усмехнулся мужчина, невольно настораживаясь, когда высокая дамочка средних лет, уверенно стуча по ровному асфальту каблуками, предлагает идущему рядом светловолосому мальчугану лет десяти-одиннадцати послушать «чрезвычайно интересную» историю.
И, о, чудо! Мальчишка радостно хлопает в ладоши, начисто забывая о мороженом.
Тетя Марта еле заметно улыбнулась, довольная произведенным эффектом. Они уселись рядом с мужчиной, а тот, дабы не выглядеть в их глазах любопытным ребенком, с удивительным интересом принялся разглядывать сводку в газете.
- Эта история приключалась довольно давно. Мне ее рассказал еще мой дед, а он, поверь, был человеком весьма активным, и вся его жизнь была наполнена интереснейшими приключениями и событиями. Однако, все же, речь пойдет не о нем. Случилось ему служить в армии и встретить довольно интересную личность – Василия Ступкина.
- Они дружили? – перебил тетку мальчуган, весело болтая ногами в воздухе.
- Скорее, являлись товарищами. Итак, одним солнечным днем, похожим на сегодняшний…
1912 год, июль
Вообще-то Ваське служить нравилось – армия делала из несмышленых юнцов настоящих, готовых к жизни, мужчин. Нравилась Ступкину и форма, благодаря которой никто бы не назвал его крестьянином или того хуже, грубым мужланом. Он и впредь собирался оставаться в войсках, присягнуть Отечеству, служить верой и правдой своей родине. Пусть эта барышня Левина знает, кого отвергла! А он ведь так старался ей понравится… То цветы самые красивые нарвет, то песню сочинит – душа ведь пела, так и просилась на свет любовь его: первая, непорочная. Гордячка же лишь фыркала и смотрела на него, словно сделан он был из другого теста… не ихнего, барского. Уходя на службу, Васька поклялся доказать этой глупой девице, что ум его куда более пытливее, а сердце в размерах превосходит ее в сто крат. Правда, сколь бы он ни старался, образ светловолосой синеглазки не шел из головы – постоянные сны, мечты, все они так или иначе перекликались с ее белоснежной кожей, тонкими запястьями, радостной, никогда, правда, не адресованной ему лично, улыбкой. Мэри…
- Васька, хватит мечтать! Твоя очередь на караул заступать! – прервал размышления паренька его старший товарищ.
- Уже иду, - с готовностью ответил он, поднимаясь с деревянного стула.
На улице было так свежо, прохладно, что Ступкин невольно зажмурился от удовольствия – даже тяжелый мундир нисколько не мешал наслаждаться ночными дарами. Здесь он чувствовал себя свободным, Васька начал понимать луну, ее легкое свечение, далекое от ярких солнечных лучей. Весь мир состоял из различных красок, описания которых не сводились лишь к напыщенным, четким оттенкам. Куда интереснее рассматривать картину пастельных тонов, множественность кистей нежели просто желтое солнце, голубое небо и коричневую почву под ногами. Мэри не такая. Она жестокая, циничная. Для нее существуют только яркие краски, других она не признает. Сердце глупое, не знает, что страдает понапрасну…
Васька тяжело вздохнул и уселся на камешек. Внезапно внимание его привлекла одинокая приближающаяся фигурка. Парень отложил ружье в сторону. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это молодая, худенькая девушка. Однако, одета она была весьма странно. Одежду ее составляла светлая ткань, на плече закреплялась брошью с кровавым блестящим камнем. Волосы были небрежно собраны на затылке, а ступни и вовсе оказались голыми! Глаза, черные, светились странным мистическим светом. Всему виной, вероятно, была луна.
Юноша очнулся лишь, когда эта престранная особа пересекла запрещенную черту и отправилась, как ни в чем ни бывало, дальше.
- Эй, постой-ка! – закричал Васька, хватая незнакомку за локоть. – Ты куда это так шибко спешишь? Не видишь – запрещенная черта! Я, между прочим, границу охраняю.
Девушка пожала плечами, даже не пытаясь вырваться из железного захвата. Солдат поймал себя на мысли, что ему приятна близость красавицы. Она, однако, живо привела его в чувство.
- Вся твоя жизнь – сплошная граница. Не существует для тебя свободы. Ты даже понятия не имеешь, что это значит.
Голос незнакомки словно охладил болевшее дотоле сердце паренька. Залило водой кровоточащие любовные раны. Он даже позволил теплой улыбке вырваться наружу.
- Ну, а ты видимо свободна? Барышня какая знатная? Это они любят поиграть в свободных, как же. Будто дотоле свинарки мыли да овей пасли. Эх, мне бы ваша жизнь!
Наконец, Васька ослабил хватку и опустил руку, давая себе тем самым возможность рассмотреть «диковинку» поближе. Где же он видел этот чудной наряд? Ах, точно, в книжках хозяйских… Римляне носили в древности. Парень вообще был любопытным и часто, когда хозяева покидали дом, пробирался в дом и часами рассматривал многочисленные книги, хранившиеся в огромной библиотеке. Он даже умел немного читать.