Библиотека «Радуги»
ВЛАДИМИР СПЕКТОР
«В ЛУГАНСКЕ – ВОРОШИЛОВГРАДЕ…»
2013
Киев, издательство «Радуга»
ЕГО ПОЭЗИЯ НЕОТДЕЛИМА ОТ ЛУГАНСКА
С удовольствием согласился написать несколько строчек, предваряющих новую книгу стихотворений Владимира Спектора. Во-первых, потому что знаю его уже не первый десяток лет и считаю своим другом, во-вторых, потому что стихи Владимира Спектора – это поэзия не регионального уровня (хотя и неотделима от Луганска), это – явление в масштабах страны, и об этом писали такие известные поэты и критики, как Вадим Шефнер, Александр Корж, Мирослава Радецкая, Микола Малахута. И, в-третьих, потому что давно пора было издать эти стихи в Киеве, чтобы с ними познакомилось как можно большее количество почитателей хорошей поэзии.
Владимир Спектор – не только автор более двадцати талантливых, несущих приметы времени книг, но и личность, сумевшая выстоять и утвердить себя под штормовыми ветрами этого самого времени. Более 20 лет проработал конструктором на тепловозостроительном заводе, где тоже завоевал уважение и признание коллег, став автором 25 изобретений. Но уже в то время добрыми словами о его стихах отзывались Е.Евтушенко, В.Титов, Г.Довнар, О.Бишарев… Первая книга стихов, подготовленная ещё в 1981 году, вышла в свет лишь в 1990, когда поэту было 39 лет. В 1994 году он стал членом Межрегионального союза писателей Украины, а после трагической гибели О. Бишарева в 1998 году возглавил его, став энергичным инициатором всех его акций.
Он член Национального союза журналистов Украины, лауреат нескольких литературных премий, среди которых – имени Юрия Долгорукого, имени Сергея Михалкова, имени Арсения Тарковского, «Круг родства» имени Риталия Заславского, заслуженный работник культуры Украины, член-корреспондент Транспортной академии Украины. Но главное – Поэт милостию Божьей. И ведущий мотив в симфонии его творчества, в обертонах, тембральной отдаче – лирическое, философское осмысление жизни с её громадой вопросов к человеческой мысли и совести.
Особая тема лирики Владимира Спектора – реалии любимого города. Мы бродим вместе с поэтом на «вишнёвом сквозняке» улиц, в белом цветенье абрикос. Он узнаваем по старому паровозу на пьедестале, отсчитывающему «строки дней и поэмы лет». Это «город разбитых, но тёплых сердец», который многолик и органически вписывается в панораму эпохи, когда «жизнь идёт, как поезд без стоп-крана». И повисает в воздухе вопрос: «Кто ж ты мне, товарищ, волк иль брат, город, что забыл свои фонтаны?» И, всё же, «город, в который влюблён, даёт мне зелёный свет, и я поднимаюсь ввысь, где рядом – лишь тень побед, а прямо по курсу – жизнь». И, в конце концов, хочется «не искривить прямую речь, и Луганск нарисовать, как праздник». Такого поэта, настолько влюблённого в свой город, у Луганска ещё не было.
Поэтические книги Владимира Спектора – в равной мере исповедь сына трудного времени (но лёгких ведь и не бывает) и малая энциклопедия его. Это стихи «о времени и о себе», о судьбах города, страны, и, по большому счёту, человечества. Мимо стихов поэта-луганчанина, написанных на сквозняке времени, пройти равнодушно невозможно. В равной мере в них находишь в добротной словесной упаковке правду жизни и катехизис оптимизма.
Дышу, как в последний раз, пока ещё свет не погас, и листья взлетают упруго. Иду вдоль Луганских снов, как знающий нечто Иов, и выход ищу из круга. Дышу, как в последний раз, в предутренний, ласковый час, взлетая и падая снова. И взлетная полоса, в мои превратившись глаза, следит за мной несурово.
От души желаю, чтобы взлётная полоса киевского издательства «Радуга» оказалась удачной и счастливой для творчества поэта Владимира Спектора, и чтобы его Луганск-Ворошиловград открылся для любителей поэзии Украины новыми гранями, в которых отражаются литературные традиции «дальнего востока» нашей страны. Эти традиции создавались такими замечательными авторами, как Владимир Даль, Борис Гринченко, Михаил Матусовский, Владислав Титов, Тарас Рыбас, Никита Чернявский, многими другими мастерами слова. И Владимир Спектор достойно их продолжает.
Сергей Михеев,
заместитель председателя Луганской областной государственной администрации
Глубина резкости.
О творчестве поэта Владимира Спектора в контексте противостояния культуры и варварства.
Сложившаяся ситуация в литературе (да и в обществе) сегодня напоминает старорусский обычай – стенка на стенку. Одна братия идёт на другую либо ради забавы, либо ради расправы. Разделение чёткое, не ошибёшься. С одной стороны технически подкованные, но безграмотные варвары с айпадами, твиттером и знамёнами Цукерберга/Дурова, с другой образованные – как правило, в советское время – «римляне» с томиками Довлатова, Бродского, Цветаевой (они же на знамёнах) и солидным арсеналом знаний, которые вдруг стали бесполезными.
Пожалуй, никогда ещё противостояние между культурой и варварством, «массовкой и духовкой», не было столь явным. Оно достигло пиковой точки, и пропасть, разверзшаяся между невольно противоборствующими сторонами, поглощает их самих. Первые гибнут от глупости, которая, как писал Бонхеффер, «ещё более опасный враг добра, чем злоба», потому что «глупец, в отличие от злодея, абсолютно доволен собой». Другие страдают от неустроенности в жизни, потому что «во многой мудрости много печали»; не в силах найти себя в новом классе необразованных и невежественных людей, фаулзовских Калибанов, они превращаются в отмирающий атавизм.
Это тоталитарное общество нового образца, в котором «порабощённое население радостно приемлет своё рабство», это система, при которой отпадает сама потребность в человеке. И если совсем недавно всё было нельзя, то теперь всё стало можно. Однако и режим запрета, и режим вседозволенности, как крайности одного и того же, лишены морально-этических, духовных первооснов, тем самым, превращены в иерархию физиологических потребностей. Эта свобода вседозволенности на поверку оказывается разрушительным хаосом, уничтожающим любые проявления индивидуальности. В данном контексте творчество поэта из Луганска Владимира Спектора ценно, прежде всего, тем, что не утратило созидающей функции. Его поэзия генерирует в человеке душевный порыв, стремление для дальнейшего перерождения, когда божественное стяжает животное, а быт переходит в бытие.
Владимир Спектор издал свой первый поэтический сборник в 39 лет (сейчас у него более 20 книг стихов). До этого работал конструктором, стал автором более двух десятков изобретений. Конечно, начал писать стихи он значительно раньше, но вот вещественное доказательство своей творческой состоятельности предъявить не торопился. Возможно, поэтому его поэзия в хорошем смысле взрослая, обстоятельная. В ней есть своя особая жизненная философия; выстраданная, осознанная, взвешенная. Есть и мудрость восприятия мира, которая позволяет говорить о самых глубоких, порой деликатных вещах точно, ёмко, без перегруженности лишними словами и пафосом. Возможно, его стихи не отличаются особой изощрённостью, витиеватой изобретательностью, но в них ощущается преемственность поколений как важное условие дальнейшего развития; слышатся интонации Арсения Тарковского и Юрия Левитанского, Давида Самойлова и Александра Межирова.