О том, почему уставшие дети иногда не могут заснуть
Нервы устают точно так же, как и мускулы; точно так же после продолжительной деятельности нуждаются они в отдыхе, во время которого приобретают, без сомнения, из питательного процесса новые силы для деятельности. Если нерв устал, а мы продолжаем его возбуждать, то он невсегда отказывается от деятельности, а иногда, наоборот, впадает в такую судорожную деятельность, от которой мы отделаться не можем. Этим же объясняется и то, отчего сильная усталость лишает нас возможности уснуть, и отчего этим страдают в особенности люди с так называемыми раздражительными нервами.
Нормальная деятельность нервов состоит именно в том, что они устают, отдыхают и потом снова начинают действовать; но, выведенные из этой нормальной деятельности, они как бы перестают уставать, продолжают работать с необыкновенной энергией и часто мучат нас своею непрошеною работой.
Нетрудно видеть уже, что процесс уставания и отдохновения нервов, а равно их нормальная или раздраженная деятельность должны иметь большое влияние на яркость, отчетливость и ход наших представлений, а следовательно – на акты внимания, воспоминания, воображения и даже мышления, насколько мышление связано с представлениями.
Взгляните на ребенка, который пересидел то время, когда он обыкновенно ложится спать, – и вы замечаете в его движениях, голосе, мимике что-то нервное, как говорят обыкновенно, т. е. что-то судорожное, непроизвольное или, точнее, рефлективное: ребенок рассмеется и не может перестать; расплачется и не может остановиться; капризам его нет конца. Такое явление, знакомое каждому, легко объясняется усталостью главного центра нервной деятельности, и именно полушарий большого мозга, которые играют такую важную роль в наступлении сна.
Глава 3
Все ли привычки плохие?
Уж так повелось, если мы желаем сказать о чем-то нехорошем в поведении ребенка, мы обязательно жалуемся: это уже вошло у него в привычку. То есть приходит домой и прямо в грязных ботинках бежит в комнату погладить кошку – вошло в привычку не снимать обувь, нужно наказывать; вместо того чтобы есть медленно и спокойно, заглатывает пищу, как змея, – вошло в привычку, нужно наказывать; раскидает игрушки и не уберет – вошло в привычку, нужно наказывать, и так далее, и так далее до бесконечности.
О дурных привычках уж и не говорю. Ребенок вряд ли имеет привычку к пьянству, курению, наркотикам и сексуальным извращениям. В эти занятия он втягивается взрослыми или старшими подростками. Обычно это случается с детьми подросткового возраста, и к счастью, не со всеми. Но можно приохотить, например, к курению и совсем юное создание. Известна даже обезьяна, которую хозяин научил в ее обезьяньем детстве курить сигару, научил ради смеха, а обезьяна стала рабом сигары на всюоставшуюся жизнь и умерла с сигарой в руке. Печально, но эти пристрастия действительно могут стать привычкой. Думаете, подростки злоупотребляют всем выше перечисленным только в наши дни? Да ну вас! Шестилетние проститутки были обычным явлением в Англии XVIII века. Отечественные подмастерья XIX века вволю и пили, и курили. А также крали, насильничали и продавались за деньги. Ушинский с отчаянием писал об их недетской развращенности. Макаренко в начале XX века приходилось вытаскивать детей улиц из алкоголизма и наркомании.
Есть неприятные, но безопасные привычки вроде грызения ногтей и чесания в голове, есть вредные и опасные вроде курения. Одна известная мне девочка пяти лет пробовала курить и даже предлагала сигарету куклам, пока не попалась. «Курила», правда, она оригинально: делила сигарету между собой и куклами, а потом запихивала в рот. Жевать ей казалось гораздо правильнее, чем сжигать. Другой мальчик чуть постарше возрастом попался на «слабо», и выкурил свою первую сигарету, плача от отвращения. Обычно это только попытки имитировать взрослый стиль поведения. Своего рода игра. И первые опыты для многих оказываются и последними. Но есть нюанс: то, что пробует ребенок проделать в 5–7 лет, большой опасности не имеет, а то, что он пробует в 12, – очень опасно. Иначе почему нынешним учителям приходится отнимать у двенадцатилетних банки пива и сигареты, а то и кое-что похуже?
Но, кроме дурных привычек, существует масса полезных. О них-то мы обычно забываем, когда произносим само слово «привычка».