Под жестким руководством Лойолы орден стал быстро набирать силу, и через несколько лет отцы-иезуиты уже учили молодежь во всех крупных европейских университетах, исповедовали представителей самых знатных фамилий и обращали в католичество жителей самых отдаленных стран. Упомянутый Франсуа Ксавье, например, приняв имя Франциск Ксаверий, успешно проповедовал в Индии, Китае, Индонезии и Японии. Таким образом, иезуиты стали поставлять римскому престолу хорошо подготовленные кадры для занятия церковных должностей, заметно усилили политическое влияние Рима в европейских делах и несли католичество народам, которые раньше знали о христианстве только понаслышке.
Сам же Лойола, дорвавшись наконец до неограниченной власти, пользовался ею со свойственной ему фантазией. К примеру, одного иезуита, славившегося своей ученостью, он определил работать на своей кухне, а другого, происходившего из знатного рода, отправил эту кухню подметать. В организации, которая быстро пустила корни почти во всех странах Европы, Лойола навел железный порядок: так, между различными службами, учреждениями и представительствами общества была налажена регулярная корреспонденция, причем нижестоящие функционеры были обязаны периодически писать доклады о своих начальниках. Естественно, все нити управления стремительно растущей структурой были в руках Игнатия Лойолы.
К концу жизни первого генерала орден купался не только в привилегиях, но и в деньгах. По уставу сами иезуиты не должны были владеть имуществом, зато имели право пользоваться им «к вящей славе Господней» иезуитские учреждения. Приобреталось оно любыми средствами. Так, один высокопоставленный иезуит сагитировал впавшего в маразм венецианского богача завещать ордену все имущество на сумму около 40 тыс. дукатов. Наследники, однако, оспорили завещание маразматика, и венецианский суд был готов удовлетворить их иск, но эмиссары Лойолы подкупили любовницу венецианского дожа, а дож устроил так, что деньги отошли «воинам Иисуса».
Игнатий Лойола был единоличным хозяином самой могущественной организации Европы, которую создал своими руками почти из ничего, до 1556 года, когда почувствовал, что силы покидают его.
31 июля 1556 года Лойола скончался, но созданная им структура продолжала работать как часы. После смерти своего первого генерала иезуиты достигли неимоверного могущества: по их велению основывались города (например, бразильский Сан-Паулу), короли восходили на трон благодаря их поддержке (как, например, польский король Стефан Баторий).
Естественно, чем больше у иезуитов было явных побед, тем больше им приписывалось тайных интриг, которыми они, разумеется, не пренебрегали. Однако успехи иезуитов оказались слишком впечатляющими: в XVIII веке орден был запрещен почти во всех странах Европы, поскольку монархи более не желали терпеть на своей территории чужую агентуру. В 1773 году орден и вовсе был ликвидирован, но в 1814 году, когда после падения Наполеона наступила католическая реакция, «Общество Иисуса» воскресло и прекрасно приспособилось к новым реалиям.
Выжило оно и в ХХ веке, успев провозгласить, что его главной целью является защита мировой справедливости и прав человека. Не менее живучими, чем сам орден, оказались принципы, на которых он был построен, – все спецслужбы мира и все хотя бы мало-мальски серьезные и амбициозные тайные общества до сих пор воспроизводят ноу-хау Игнатия Лойолы, включая основательную промывку мозгов неофитов и жесткую дисциплину.
Сам же Лойола продолжал восхождение по карьерной лестнице даже после смерти. В 1609 году католическая церковь признала его блаженным, а в 1622 году исполнилась мечта его жизни – Игнатий Лойола был причислен к лику святых. А сейчас, по некоторым данным, иезуиты хотят, чтобы их отца и основателя возвели в равноапостольный ранг. Так что честолюбие этого человека прогибает мир и через сотни лет после его смерти.
Ришелье. Кардинальный кардинал
Власть над душами, власть ЦЕРКОВНАЯ МОЖЕТ БЫТЬ ТАКЖЕ ВЛАСТЬЮ И ГОСУДАРСТВЕННОЙ – что и продемонстрировал в полном объеме знаменитый кардинал Ришелье. О нем знают все, кто хоть раз в жизни открывал «Трех мушкетеров». Враг д'Артаньяна и его друзей ушел из жизни, ненавидимый всеми сословиями и даже королем с папой, при том что власть первого сделал абсолютной, а власть второго укрепил «зачистками» доморощенных протестантов-гугенотов. Сегодня во Франции Ришелье – весьма уважаемый политик, хотя относятся к нему по-разному: подобно всем авторитарным реформаторам, некоронованный КОРОЛЬ СТРОИЛ ДЛЯ СТРАНЫ СВЕТЛОЕ БУДУЩЕЕ, НЕ ОСОБЕННО ЗАБОТЯСЬ О НАСТОЯЩЕМ. А все дело в том, что кардинал Ришелье пренебрежительно относился к экономике, считая ее наукой больше умозрительной, пригодной для теоретических рассуждений, но никак не для практического применения.
Под крылом «семьи»
Родился будущий кардинал, герцог и первый министр 9 сентября 1585 года в обедневшей дворянской семье и звался тогда еще не Ришелье, а Арманом-Жаном дю Плесси. В его жилах текла кровь законников: отец был главным прево (высшим судебным чиновником) при Генрихе III, а мать происходила из адвокатской семьи. С детства болезненный мальчик более общался с книгами, нежели со сверстниками, мечтая тем не менее о военной карьере. Но в большей степени – о богатстве: когда Арману-Жану было пять лет, отец умер, оставив многочисленному семейству одни долги.
Окончив Наваррский колледж в Париже, юноша стал готовиться к поступлению в королевскую гвардию. Однако судьба распорядилась иначе.
В ту пору единственным мало-мальски надежным источником дохода для семейства дю Плесси оставалась фамильная должность епископов Люсонских, дарованная Генрихом III. Епархия располагалась неподалеку от порта Ля Рошели, сыгравшего немалую роль в карьере будущего кардинала Ришелье. После того как средний брат, которому прочили епархию, отказался от нее и ушел в монастырь, семья настояла, чтобы на кормушку сел младший, Арман-Жан. Однако ему шел всего лишь 21-й год – в столь несолидном возрасте в духовный сан тогда не посвящали. Пришлось соискателю отправиться в Рим – выпрашивать папское разрешение.
Там будущий великий интриган провел первую в жизни интригу: сначала скрыл от папы свой истинный возраст, а затем ему же и покаялся. Хваткость и мудрость не по годам произвели впечатление на главу Ватикана, и тот благословил новоиспеченного Люсонского епископа, принявшего фамилию Ришелье. Вопреки ожиданиям епархия ему досталась хилая, основательно разоренная за годы религиозных войн, однако молодой честолюбец в полной мере воспользовался новой должностью на другом поприще: сан епископа открыл для него дорогу ко двору.
Царствовавший тогда король Генрих IV, сам будучи натурой яркой и сильной, открыто благоволил таким же личностям, а не безликим придворным лизоблюдам. Он заметил образованного, умного и красноречивого провинциального священника и приблизил его к себе, называя не иначе, как «мой епископ». Чем вызвал понятную ревность других искателей фортуны: в результате их интриг стремительно начавшаяся придворная карьера Ришелье в одночасье и закончилась. Ему пришлось несолоно хлебавши вернуться в свою епархию и ждать лучших времен.
Впрочем, впадать в уныние он не собирался. Епископ Люсонский активно занялся самообразованием (дочитавшись до того, что потом всю жизнь мучился от головных болей) и реформами – пока на уровне епархии. Кроме того, ему пришлось неоднократно выступать посредником в конфликтах между центральной властью и региональными: после убийства Генриха IV католиком-фанатиком и установления регентства королевы-матери Марии Медичи страна погрузилась в хаос и междоусобицу. Наведение порядка в монастырском хозяйстве и дипломатический талант Ришелье не прошли незамеченными: в 1614 году местное духовенство выбрало его своим представителем в Генеральных штатах. По-современному говоря – сенатором.