– Они проследят, чтобы никто из людей не пострадал. Мало ли, кто может оказаться в лесу, – перехватив мой взгляд, объяснил Блондин.
Откуда он это знал? Они не обменялись ни словом, ни жестом. И заранее договориться тоже вряд ли могли. Странно всё это. Меня окружало несколько десятков человек, ладно, пусть не человек, просто мужчин и парней, и ни один из них до сих пор не произнес ни слова. Они иногда переглядывались, но к этому свелось всё их общение. Говорили только Блондин и Шатен, и то только со мной. Эта тишина начала меня слегка напрягать.
И в этот момент, словно по команде, которую не услышала только я, все гаргульи вокруг меня обратились. Видимо, любая опасность миновала, и «боевые доспехи» уже можно было снять. Подумав, я тоже обратилась – не торчать же единственным пугалом в этой тусовке.
Интересно, как Каллены отреагировали на такое превращение – ведь таким образом гаргульи явно показывали, что не считают их врагами. Я обернулась к своим близким. Карлайл был спокоен – ведь обошлось без резни, все остались живы. Эсми, прижавшись к нему, слегка настороженно, но без особой опаски смотрела на окружающих её гигантов. Джаспер был напряжён, появление наших спасителей несколько выбило его из колеи, он не знал, как реагировать. Из-под его подмышки Элис сверкала широкой улыбкой – вот уж кто совершенно ничего не боялся. Как и я, она сразу поняла, на чьей стороне эти гиганты. Я оглянулась в другую сторону. Эммет подмигнул мне и показал большой палец. Видимо, его вполне устроила компенсация, которую я смогла ему предоставить взамен обещанной парочки Вольтури. Если бы не это моё обещание – я бы сама с удовольствием врезала Каю, но пришлось по-братски с ним поделиться. А Розали, как всегда, выглядела прекрасной и чем-то слегка недовольной. Надо будет спросить у Эдварда – чем именно?
Я повернулась к Эдварду и аж вздрогнула. Господи, да что же с ним такое?! Эдвард выглядел как человек, только что получивший самое страшное известие в своей жизни, какое только может быть. Его прекрасные глаза потухли, а лицо выражало такое безысходное страдание, что у меня защемило сердце. Моим первым порывом было – обнять, успокоить, прогнать его боль или забрать её себе.
Но не успела я даже дернуться в его сторону, как меня подхватили на руки и прижали к чьей-то огромной груди. Краем сознания я сообразила, что это был Блондин, но всё моё внимание занимал Эдвард. Поэтому я совершенно равнодушно отнеслась к тому, что меня кинулись толпой обнимать остальные гаргульи. Меня передавали с рук на руки, подбрасывали в воздух, кружили, целовали мои щеки, нос, даже уши.
Ситуация несколько напоминала встречу, устроенную мне Калленами после того, как Джейк помог Эдварду отыскать меня. Но существенная разница была в том, что в тот раз я была этому рада и обнимала всех в ответ. Сейчас же я пассивно позволяла тискать себя, а сама пыталась извернуться и не упустить из вида Эдварда, потому что хотела быть только рядом с ним.
В какой-то момент поток огромных мужских рук, видимо, иссяк, и толпа отхлынула назад, вновь оставляя меня в руках Блондина, который держал меня, как держат маленького ребенка. Шатен потрепал меня по макушке, взъерошив мне волосы, и с улыбкой произнес:
– Ну, вот и всё. Пора возвращаться домой, Дани.
ЧТО?! Они собираются меня куда-то увезти? Забрать от Эдварда?! Нет! Ни за что! Краем глаза я заметила, как при этих словах Эдвард вздрогнул, словно человек, внезапно получивший пулю в грудь. И я понимала теперь, что с ним, потому что испытала то же самое. С диким воплем «НЕТ!!!», я отчаянно забилась, вырываясь из рук Блондина. Не ожидая такой моей реакции, он выпустил, практически выронил меня, и я одним прыжком оказалась возле Эдварда, крепко уцепившись за него, как утопающий за соломинку. Руки Эдварда тут же обвились вокруг меня, а я обернулась к своим родственникам и недавним спасителям, и громко зарычала на них. Потому что с того момента, как они решили разлучить меня с Эдвардом, они стали моими заклятыми врагами.
Остальные Каллены сгрудились вокруг нас, словно готовясь отразить нападение. Конечно, это было бы бессмысленно, против такого противника нам было бы не выстоять.
Но никакого нападения не было. Оба гиганта лишь внимательно смотрели на нас с Эдвардом, Блондин – печально, Шатен – чуть насмешливо. На груди и левом предплечье Блондина, прямо у нас на глазах, зарастали глубокие, довольно сильно кровоточащие царапины, на которые он не обращал никакого внимания. До меня дошло, что это я нанесла их ему, стремясь вырваться из его объятий. Но, похоже, это совсем его не рассердило. Несколько секунд прошли в молчании, а потом Блондин вздохнул.