Я уже точно решила – когда Джейк, наконец, найдёт свою половинку, я сделаю всё возможное, чтобы продлить ей жизнь, а значит, и ему. Я лично буду давать ей свою кровь – для друга ничего не жалко. Я пока не говорила ему об этом, пусть сначала найдёт, но я уверена, что он не откажется. Хотя, кто знает, какие выверты судьбы могут произойти? Джейк вполне может найти свою половинку среди бессмертных – это было бы великолепным вариантом. Но пока Джейк в поиске. И этот поиск может длиться веками.
В это время народ на поляне зашевелился и стал стягиваться к крыльцу, окружая его полукругом. В комнату вбежала Лиззи.
– Мама, пора!
С этими словами она влетела в мои распахнутые объятия и обхватила меня выше выпирающего живота.
– Все ждут.
– Мы уже идём, малышка, – я говорила это, зарывшись носом в каштановые волосы дочери, точно такие же, как у её отца. И она, и Доминик унаследовали прекрасные волосы Эдварда, соблюдая традицию нашей семьи – от родителя-«негаргульи» наследуется только цвет волос. В остальном малышка была моей точной копией, к счастью, семейный подбородок обошёл её, так же, как и меня.
– Мама, я давно уже не малышка! Мне же уже тридцать пять!
– Ты и в триста пятьдесят останешься моей малышкой. И в тридцать пять тысяч. Смирись, доченька.
– Скорее бы уже этот ребёночек родился! Тогда ты будешь трястись уже над ним, а не надо мной.
– Даже и не надейся на это, – улыбнулся Эдвард. – Нас хватит на вас троих. И на младенца, и на тебя, и на Доминика.
– Когда же я уже вырасту-то, наконец? – тяжело вздохнула Лиззи, слегка переигрывая.
– Не торопись взрослеть, доченька, – покачала я головой. – Взрослой ты будешь вечно, а ребёнком – уже больше никогда. Наслаждайся, пока можешь. Когда-то давно дедушка Карлайл сказал мне нечто подобное, когда я тоже переживала из-за слишком юной внешности. И только став, наконец, взрослой, я поняла, как же он был прав. Со временем поймёшь и ты.
– Кнопка, а нельзя ли немного отложить лекцию о радостях детства? Мы тут вообще-то уже заждались. Ты выйдешь, наконец, или нет?
– Уже иду! – откликнулась я, и обнимаемая с двух сторон мужем и дочерью, вышла, наконец, к гостям.
И были объятия, поцелуи, поздравления и подарки. Шутки, смех и веселье. Огромный торт, на котором я задула ровно сто свечей. Ломящиеся от вкусной еды столы, хотя часть гостей и не смогла отдать должное кулинарным изыскам. Впрочем, под обалдевшими взглядами гостей, Розали съела огромный кусок торта.
– Он же у неё не переварится! – ошеломлённо прошептал Эдвард мне на ухо.
– Ничего, вытошнит потом, – я равнодушно пожала плечами, жуя очередную морковь. – Для беременных это нормально. Зато сейчас ей вкусно. Пусть хоть весь съест. Точнее, всё, что осталось.
А гораздо позже, когда праздник близился к завершению, и я неторопливо покачивалась в объятиях Эдварда под медленную музыку, над лесом раздался стрёкот вертолёта. Все отвлеклись от танцев и разговоров и стали наблюдать, как небольшой серебристый вертолётик собирается приземлиться на краю поляны. По команде Элис, все дружно ухватились за ближайшие скатерти, и этим уберегли посуду и остатки закусок от сдувания. Цветочным гирляндам повезло меньше, но их всё равно вскоре нужно было бы убирать, так что, ничего особо непоправимого не произошло.
Из вертолёта, у которого ещё продолжали медленно вращаться лопасти, выпрыгнул Дэн. Ему очень шла новая стрижка, на плечи была небрежно наброшена джинсовая куртка, не скрывавшая надпись на футболке: «Ищу врага, который будет отдавать мне свой ужин». Первым делом он отыскал глазами Эвиту и просиял совершенно солнечной улыбкой. Впрочем, он вообще был весь какой-то сияющий. Потом повернулся ко мне.