– Девочка моя, ты просто не понимаешь, чем рискуешь! Ты слишком молода, чтобы осознать значения слова "смерть"…
– Ох, папа, да все я понимаю!! Вот ты умрешь, а мне после тебя жить. Что я буду делать, если кругом будут одни твари?!!
Ирвин, молча слушавший весь диалог, не выдержал и фыркнул. Этот довод окончательно добил Мастера Лезвий.
– Да, одни твари, конечно, не хорошо.
– Ну, если принципиального согласия вы достигли, я позволю себе внести свою лепту, – Ирвин порылся в груде одежды и извлек увесистый кожаный мешочек. – Волшебный светоч, – пояснил он. – Насколько я знаю, призраков он не пугает. Вы о свете-то подумали?
Изабели прикусила губу и выругалась про себя. Естественно, дух не вспомнил о фонаре, а она совершенно упустила этот момент из виду. Станис покачал головой.
– Может, все-таки поменяемся? Если этот дух хочет спасти Дэвида, он выйдет и ко мне.
– Ты в этом совершенно уверен?
Мастер Лезвий промолчал.
– Па, я все понимаю, и что опасно будет, и что спаситель из меня никакой. Но я чувствую, что должна идти. Это как у Сары, понимаешь? У меня судьба такая. И потом, – Изабель пожала плечами. – Этот дух умный, если бы он мог использовать вас, он бы так и сделал.
Натан подобрал куском хлеба остатки подливки и удовлетворенно вздохнул.
– Который час?
Ирвин задумчиво пожевал губами.
– Около трех.
Девушка спохватилась.
– Ох, нам еще идти!
Станис поймал ее за рук.
– Будь осторожна!
– Обязательно.
Натан вздохнул и выложил на стол изрядно похудевшую матерчатую колбаску. Внутри приятно звякнули золотые.
– Вот. Чего их с собой тащить!
– Правильно, – поддержала его девушка. – Вернемся – заберем.
Пока они сидели в харчевне, на улице началась метель. Громада Королевского моста почти потерялась в снежной пелене, контуры домов размыло. Хотя до вечера было еще далеко, в окнах домов на покинутом ими берегу теплились огоньки. На том берегу, к которому они приближались, было совершенно темно. Около устья канализационной трубы намело сугроб, текшая изнутри вода образовала огромную наледь и внутрь пришлось пробираться ползком.
Облако искристой темноты ждало их у самого входа.
– Фонарь? Фонарь взяли? – беспокойно шелестел призрак.
– Уж сообразили как-нибудь! Смотри, какая вещь, – Изабель вытащила из под платка подарок Ирвина. Светоч представлял из себя не шар, а обрамленную в серебро трубку, с одного из концов которой лился холодный, голубоватый свет.
– Неплохо, – буркнул призрак. – Теперь слушайте, два раза повторять не буду.
Смотрите на стену!
Слой инея, покрывающего кирпичи, был нарушен сложной схемой из угловатых линий, кругов и значков. Изабель узнала рунические надписи "город", "стена", "кусты и деревья", и более мелкие – "звери", "часовой туда-сюда". Призрак неплохо подготовился к штурму королевского дворца.
– Наша удача в том, что устраивать Тропу в подвалах дворца они не стали – сначала им пришлось бы выломать основу защитного Периметра замка. Темные артефакты вообще плохо сочетаются со светлыми Знаками…
– Короче, – шмыгнул носом Натан. Шаренец тщательно прятал свой страх, а от того казался против обыкновения наглым и хамоватым.
– Если короче, то пойдете со стороны конюшен. Тут, – от стены отлетело облачко инея. – Темные откопали подземный храм, чуть ли не в основании городского холма, даже ниже уровня канализации. Там они и Тропу открыли, там они и ритуалы проводят. Плюс в том, что к храму ведут сразу три пути, и об одном из них твари явно не знают. Минус в том, что проход очень узкий, – призрак качнулся в сторону девушки. – Ты по нему пролезешь, а он – уже нет.
– А другие пути?
– Один ведет из Башни мага, второй – из казармы королевских Гвардейцев, среди которых теперь людей нет. Помните, людей там больше нет!
Девушка поежилась.
– А если я застряну?
Призрак смягчился.
– Не застрянешь. Тулуп, конечно, придется снять. Это вентиляционная шахта, начинается она из конюшни. Вот тут, – он снова коснулся стены. – Крупным планом вход. В стенках шахты есть выемки для ног, так что можно обойтись без веревки.
Камень надежный, ширина такая, что спиной ты как раз упрешься в противоположенную стену. Шахта выходит под лестницей. Самый опасный участок вот здесь – от шахты до ритуального зала. Сам зал почти не освещается и не осматривается, самое удобное место в нем – боковая колоннада. Шум от Тропы глушит чувства тварей, разглядеть они там ничего не могут даже в упор. И к месту действия близко, – багровые глаза-искорки сосредоточились на девушке. – Когда доберешься до места, я постараюсь к тебе присоединиться. Пока они разберутся, куда я исчез, дело будет сделано.
Изабель внимательно разглядывала схему, осторожно коснулась знака "звери".
– Тут что?
– По парку бегают волколаки. С ними лучше не пересекаться, но к конюшням они забегают редко – там старые обереги на стенах. Надеюсь, большинство тварей подтянется к месту драки и на вашем пути будет чисто. Если вас заметят, не бегите и не кричите, стойте на месте, так больше шансов, что они уйдут. Сейчас они плохо соображают – Повелитель еще не созрел, но уже требует повиновения, когда начнется драчка, они не смогут сосредоточиться на двух делах одновременно.
Ну, я так считаю.
Девушка кивнула.
– Понятно.
– Точно?
– Да, точно.
– Тогда вот здесь – схема движения по Канализации, перерисуй ее куда-нибудь.
Схему накарябали на ножнах Меча Лун. Призрак покружил по коридору, то ли – борясь с сомнениями, то ли – проверяя путь и со слабым вздохом "Начали!" исчез.
Изабель поправила башлык, сверилась со схемой и вытянула вперед руку с волшебным огоньком.
– Начали!
Почти тут же эхо донесло до них далекий вопль и тяжелый скрежет. Люди таких звуков не издают. Натан поежился и поспешил за девушкой, уносящей с собой свет.
Путь по Канализации был долог, как кошмарный сон. Шум, по началу редкий и слабый, постепенно слился в звуки битвы, кипящей в подземных коридорах. Один раз им пришлось переступать через растерзанное тело Дваждырожденного. Исключительная выносливость не помогла нежитю в этот раз: псевдожизнь покинула его разом, через вспоротую молнией грудь, лишенная связующего заклятия плоть пузырилась зловонной жижей. Призрак обращался со своими противниками ловко, как пастух со стадом: где-то в отдалении слышался хрип, вой и глухие удары, но на пути перепуганных лазутчиков никто не попадался. И все равно оба были счастливы покинуть пропитанную запахом смерти темноту.
Ход вывел их в хозяйственную пристройку, наполовину заваленную пустыми корзинами, наполовину – садовым инвентарем, пристроенные кое-как лопаты с грохотом осели на пол. Изабель поспешила спрятать светоч в мешочек. Напрасные хлопоты – никто не заметил бы их, даже если бы они разожгли костер и лупили в бубен. Дверь была не заперта, лампы на окнах – не зажжены.
Они вышли к ограде дворца со стороны, противоположенной Монаршему проспекту. В домах по эту сторону бульвара жили дворцовые слуги – избранные, служившие королевской династии поколение за поколением, не благородные, но уже и не простолюдины. Заезжий провинциал не сразу распознал бы в этих надушенных господах официантов, садовников, лакеев. Здесь хранилось множество странных тайн, кипели страсти, немногим уступающие великосветским, а некоторые из здешних обитателей могли быть более близкими родственниками короля, чем об этом принято говорить. Во дворце короля Сантарры прислуживало несколько тысяч человек, но сейчас в домах, обступающих Изабель, было темно, тихо и по ощущению – безлюдно.
Только сугробы и злой ветер, хлещущий по лицу колючими снежинками.
– Перекидывайся! – шепнула девушка шаренцу. Тот нехотя передал ей перевязь с Мечом и начал раздеваться, стараясь стоять спиной к ветру. Звериный облик не добавил ему счастья: ветер ерошил волчью шерсть и забивал ее снегом, даже для оборотня погода была слишком мерзкой.
Быстрой перебежкой они одолели неосвещенный и никем не охраняемый бульвар. Снег предательски скрипел под ногами, и резкий звук заставлял оборотня испуганно прижимать уши. За оградой дворца стояла непроглядная темень – ни фонаря, ни свечки. Небо едва серело последними отблесками заката, между контурами деревьев смутно белел снег.